Ночь пролита и спит
И мир не больше слова
О том что облака
Хорошая постель
Будильник не звенит
Из сердца пол-шестого
Стучит как языком
Серебряный звонарь
К заутренней заре

У бога много нас
Как пыли на серванте
Затяжкой сигарет
И преданность и боль
И молимся как бьём
Где выживший Сервантес
От безысходных дней
Выхаживал любовь

Пишу а руки там
Где рыжая собака
Продавленный диван
А может быть и нет
Так больно по утрам
И часто даже плакать
Не только говорить
Срывая тела храм
Хочу но не могу
Зализывать печать

Чужие голоса
Раскормленные птицы
Простуженным песком
Упасть в твои часы
Однажды показав
Как вяжется на спицах
Последняя петля
И падает из рук
Туманный Альбион
От нежности к теплу
Скатившимся клубком
К одежде на полу

Я девочек найду
Для школы Пенелоп
Останемся в саду
Какой ты любишь цвет ...

Да, вопрос извечен, глубок и увы… для каждого рождающийся снова и снова. Мы не смогли научиться у наших матерей, наши дети не смогли – у нас, и т.д. Для меня это так, поэтому и возник вопрос о девочках. Странно, самому больному и важному не получается научиться на чужих ошибках, даже на ошибках очень близких людей. Скорее шоколадка и записка, а не школа. Простое неожиданное участие, а не наука выживать (если она вообще существует). Понять и помочь – не всегда научить. А впрочем, не знаю, не знаю… Может, просто не каждому дано учить и учиться