I.
___ Наступает время мглы, время сна и время страха,
___ Где восставшие из праха заполняют все углы.
___ Наступает время сна, не трещат в печи поленья
___ И сердец оцепененье видит бледная луна.
___
___ И вот именно теперь, услышав Зов, он почувствовал, насколько он стар. И ему стало грустно.
___ Хотя, если быть честным, он не знал, что такое - быть старым или молодым. Его племя не знало метрического времени, было только Вчера или Давно. Или: «Это было уже после того, как обвалилась скала на востоке от водопада». Им не было нужды считать дни, просто не было такой необходимости. Мир вокруг них практически не менялся, а когда и менялся, это их не задевало. Что такое год или месяц, если впереди у тебя Вечность? Они не помнили времени, когда их не было, а значит - они были всегда.
___ Грустно. Странное это ощущение, как будто дым от костра, который имеют обыкновение разводить жители Равнины, попал в глаза. А дыма-то и нет...
___ Он обвёл взглядом своё жилище. Всё на месте. Тарталья висит над Очагом и уже готова зашкворчать. Клубки шерсти, сложенные в Гнездо, мягко перетекают друг в друга, шипя и переругиваясь. В глубине Логова, потрескивая и посвистывая, ворочается Темь. Тихо и спокойно. Спокойно и безопасно - это главное. Этому его учили...Кто? Кто его учил, как собирать хворост для Очага? Какие ветки нельзя брать с собой в Логово, даже если они совсем сухие? Кто учил его долгими осенними ночами осторожно выбирать ворсинки из голубой плесени, покрывающей стены Логова и скатывать их в аккуратные тёплые Клубки?
___ Он знал всё о мире, который его окружал, и это его беспокоило. То есть, нет. Теперь стало беспокоить, раньше-то не беспокоило. Откуда он знал, что жители Равнин весной обязательно пригонят на склоны его Горы своих четвероногих спутников, будут их охранять и перегонять с места на место, вытаптывая Цветы и Траву, оставляя после себя безобразные пятна кострищ, на которые нельзя смотреть даже в Новолуние - так они слепят глаза своей пустотой. Он не боялся, нет. Но почему? Кто ему рассказал, что не надо бояться? Если он не боялся, значит можно не бояться, а можно и бояться? Чего? Жители Равнин не были опасными, они были глупыми и всегда разными. У них были неприятные вещи. Однажды он вышел прямо на одного из них. Нет, не случайно, он его учуял задолго до встречи. Когда их глаза встретились, он почувствовал, какой ужас вспыхнул в груди людя. Людь направил на него длинную Вещь и закричал. Нельзя понять что. Они кричат слишком медленно. Из длинной Вещи что-то вылетело и полетело к нему. Это было не опасно, но неприятно. Он мог бы забрать жителя Равнин себе и сделать из него что-нибудь, но не стал, ведь у него было всё. А если у тебя есть всё, зачем тебе что-то ещё?
___ Темь в углу заворочалась слишком быстро. Тролль вывернулся внутри себя, его глаза внимательно посмотрели на неё, хрупкая, неожиданно тонкая лапка протянулась вперёд и холодный острый палец коснулся экты. Темь засвистела и смолкла. Спи - сказал Тролль,- уже поздно.
___ Мама. Так ему говорила мама. Спи, уже поздно. Он не понимал смысла этих слов, но они ему нравились.
___ Орх ди Атт, хозяин и хранитель горы, поднялся со своего роскошного кресла, выплавленного из обломка скалы и обтянутого шкурой горного козла, и подошёл к выходу из Логова. Фосса, сидевшая у него на плече, грациозно перемахнула на спинку кресла и замерла, вопросительно поглядывая на хозяина. Да-да, пора. Зов уже прозвучал и нет смысла откладывать решение.
___ Полнолуние. Самое плохое время для троллей. Он с трудом переносил ледяной свет ночного солнца, стараясь в это время вообще не выходить на поверхность. Но сейчас у него не было выбора. Если будет темно, избранный им людь не сможет следовать за ним в Логово
___
___ II.
___ Ночи тёмная слюда - хрупкий кокон мирозданья,
___ И надежда ожиданья - словно мёртвая вода.
___
___ Вейер остановился посреди улицы, не понимая, что с ним происходит. Вот уже несколько часов его не покидало тягостное ощущение того, что кто-то внимательно за ним наблюдает. Но поблизости никого не было, главная улица городка была пустынна и тиха, мягким жёлтым светом теплились окна основательных домиков из красного кирпича, потрескивая, горели газовые фонари, освещая засыпанные желтой листвой стылые лужи на брусчатке тротуара. Конец октября здесь, в предгорье, уже почти зима. Ещё десять – двенадцать дней и станет совсем холодно. И тогда начнётся настоящая зима. Его очередная зима в этом городке, куда он приехал на один месяц, и откуда уже шесть лет старательно и безнадёжно пытался вырваться.
___ Обернувшись, Вейер с сожалением посмотрел на дубовую дверь харчевни. Там было тепло, фальшивил пьяненький аккордеонист, под потолком плотным сизым облаком висел табачный дым. Нет, не стоит...и вообще, надо как-то кончать с этим. Сидр бунтовал у него в желудке и хотел наружу. Домой, домой, хватит на сегодня. Он вздохнул и побрёл по коричневой брусчатке, старательно обходя лужи. Идти было недалеко, пару фарлонгов, домик Мелиссы, где он снимал мансарду, стоял на соседней улице. Правда, улица эта, в отличие от главной, не освещалась и была довольно грязной. Но огромный бледный диск полной луны давал достаточно света, и можно было не бояться провалиться в одну из многочисленных колдобин, наполненных холодной осенней водой.
___ Однако чем ближе он подходил к дому, тем сильнее ощущал на себе внимательный чужой взгляд. Страха Вейер почему-то не испытывал, скорее ему было неловко от сознания своей неготовности к встрече с тем, кто готовил это свидание и от которого ему, скорее всего, не удастся уклониться.
___ Подойдя к дому, он хотел уже открыть дверь, но внезапно обернулся и посмотрел назад.
___ И увидел Глаза.
___ Да, конечно, это был тролль. Капли дождя блестели на грубом ворсе его странной одежды, в неверном свете луны отсвечивали многочисленные пряжки и застёжки. Кобольд неловко переступил короткими ногами в тяжёлых сабо и, сделав неуловимое движение, перетёк влево, почти уйдя в тень дома. Из темноты на Вейера смотрели спокойные жёлтые глаза, в которых не было ни злобы, ни страха, ни любопытства.
___ - Пойдём, - прошелестел тролль
___ - Зачем? – удивляясь собственному спокойствию, спросил Вейер.
___ - Пойдём. Всё будет ладно.
___
___ III.
___ Наступает Час быка, гаснут свечи и кометы,
___ Разбиваются планеты, обрывается строка.
___
___ Ровно и жарко горел Очаг, от висящих на расчалках плащей - чёрного плаща Вейера и серого, из грубого сукна, плаща тролля, валил пар. Фосса уже давно спала, свернувшись у ног хозяина. Клубки в гнезде, натолкавшись, улеглись аккуратной кучкой и затихли. Опустевшая Тарталья напоминала о своём существовании терпким ароматом удивительно вкусной похлёбки. Воздух в Логове, напитанный ароматом корицы и хвои, казалось, сгустился до такой степени, что его можно было черпать ложкой. Было тихо и спокойно.
___ - Но почему ты должен уйти? - в который раз спрашивал у Хозяина Вейер.
___ - Меня позвали. Я не могу это никак тебе объяснить по-другому. Пришло время. Мы живём рядом с вами, людьми, очень долго. Я пришёл сюда, когда на Равнине ещё не было ни одного дома. Теперь вы строите дома и дороги даже в предгорье, и свет из ваших жилищ беспокоит обитателей Ночи. Вы рубите лес и роете в теле Горы безобразные норы. Их пустота смущает нас, тех, что пришёл давно. Нужны другие. Они привыкли не видеть боль там, где её нет. Они смогут жить среди Вещей. Ты сможешь.
___ - Ты хочешь, чтобы я сменил тебя здесь, в Логове? Разве это возможно?
___ - Да. Я тоже сменил здесь другого тролля. Его тоже позвали, когда мир изменился и он не смог это переносить.
___ - Ты? Был человеком?
___ - Конечно. Тролли не рождаются троллями. Мы все когда-то были людьми. Я жил в селении, далеко отсюда, я ловил рыбу в море. У меня была мама. Я не помню её...почти.
___ Странно, подумал Вейер, почему я так уверен, что не сошёл с ума. Этого всего не может быть, но я точно знаю - я не сплю и не сошёл с ума. Я точно не сошёл с ума. Да.
___ - Ты прав, твой разум не повреждён, то, что ты видишь, то и есть на самом деле. Ты, учёный людь по имени Франтишек Вейер, находишься в Логове тролля Орх ди Атта, Хранителя Горы, и он хочет убедить тебя стать троллем и сменить его в его трудах. Да. Ты должен думать, а не бояться морока.
___ Хрупкое тельце тролля почти утонуло в густом козьем меху, тоненькие ручки с длинными пальцами безвольно лежали на острых коленях. Огромные желтые глаза не моргая смотрели на Вейера. Он вообще ни разу не моргнул, подумал Вейер. А там, в городе, он казался плотным, даже толстым. Наверное, из-за своего нелепого балахона, грубых сабо и огромной шляпы.
___ - Разве это возможно, ведь мы настолько разные. Что же сумеет так изменить плоть и разум человека, чтобы он стал троллем?
___ - Она, - сказал тролль, ткнув тонким пальцем в темноту.
___ В глубине Логова Темь сладострастно заурчала и её экта вспыхнула сотнями красных глазков.
___ - Почему ты выбрал меня?
___ - Ты потерялся. Ты потерял смысл жизни. Твоя работа стала тебе неинтересна, но ты не бросил её ради другой. Ты бесцельно проводишь дни своей жизни. Тебе безразлична женщина, которая уже много лет хочет быть твоей. Но ты не ищешь и другую. Ты просто проживаешь жизнь, забыв, как она коротка у людей. У тебя нет никого, кто ждал бы тебя вечерами. Но ты умён, в твоём сердце нет злобы и зависти. Ты просто забыл, как надо использовать свою душу. Тебе легко стать троллем.
___ - Скажи, Хранитель Орх ди Атт, у меня остался выбор? Или ты сделаешь из меня какую-нибудь полезную Вещь, если я откажусь? Или просто сотрёшь мою память?
___ - Нет. Тролли никогда не причиняют вреда людям. Почти никогда, и только очень плохим людям. Тем, чья жизнь становится опасней, чем их нежизнь. Хотя люди всё же боятся нас. Выбор всегда останется за тобой. Однако я не вижу причин, по которым ты должен отвергнуть Дар.
___ - Скажи, зачем мне менять огромный мир на Логово и солнечный свет на мрак ночи? Какая цена мне будет предложена за отказ от моей жизни, от возможности самому решать? Да, я запутался, да душа моя заблудилась в потёмках тела. Но я сам хочу решать, а не ждать, когда меня позовут. Назови цену.
___ - Цена - бессмертие.
___ - Тогда мой ответ - нет. И отведи меня, пожалуйста, домой.
___
___ IV.
___ Ожидая первый снег, спят бумажные солдаты,
___ Спят красавицы из ваты и железный дровосек.
___
___ В просторной гостиной профессорского особняка толпились, деликатно покашливая и переговариваясь вполголоса, многочисленные родственники, друзья и сослуживцы. Ярко горели в хрустальных люстрах новомодные электрические лампы. Люди ждали.
___ А на втором этаже, в рабочем кабинете, заставленном тяжелой тёмной мебелью, сидя в своём любимом кресле, умирал от прогрессирующего паралича непременный член Королевской Академии, ректор Гедлихберского университета, профессор-невропатолог Франц Корнелиус Вейер. Он всё понимал, он точно знал, сколько ему осталось. Поэтому был спокоен, и не только внешне. Он принял приговор, вынесенный ему судьбой, не просил о снисхождении и не ждал чуда. За прошедшие сутки параличи добрались до мышц шеи, и он уже не мог поворачивать голову, но краем глаза видел в оконном проёме огромный бледный диск луны. Профессор улыбнулся - опять октябрь и опять полнолуние. Он всё помнил.
___ Помнил, как сорок два года назад, внезапно очнувшись на пороге дома, в котором снимал мансарду, он, не снимая плаща и сапог, буквально ворвался в комнату хозяйки, рыжеволосой Мелиссы Хайке, и, не давая ей опомниться, не давая даже вставить слова, сделал предложение руки и сердца. А утром, захватив с собой только самое необходимое, они с Мелиссой уехали на первом же почтовом дилижансе в Гедлихбер, где он возглавил кафедру невропатологии в местном университете.
___ Да, он всё помнил. Но никогда не рассказывал никому, в том числе и верной Мелиссе, о своём приключении в горах, о Логове и Хранителе Орх ди Атте. Он понимал, что ему никто не поверит, и не хотел рисковать своей карьерой, благополучием семьи и душевным покоем любимой жены. Ну, что же, всё получилось так, как он хотел, в полном соответствии с его решением. Теперь он, отвергнувший бессмертие, умирает в своём кабинете, в дальнем углу которого, устало уронив руки на колени, сидит его Мелисса.
___ - Ты не передумал? - прошелестел над ухом знакомый голос, - ещё можно успеть.
___ В кабинете отчётливо разлился знакомый запах – запах хвои и корицы. Тролль привычно неуловимым движением уплыл влево, спрятавшись от лунного света в тень. Теперь Вейер мог видеть только большой узкогубый рот и огромные, немигающие жёлтые глаза монстра.
___ - Она слышит нас?
___ - Нет, я попросил её не просыпаться несколько минут.
___ Умирающий напряжённо вслушался в тишину. Да, Мелисса спит. Это хорошо. Как бы она отнеслась к его решению...может быть, она огорчилась бы, ни к чему её огорчать. Бедняжка, как она теперь будет, одна. Да, конечно, сыновья...сыновья помогут. Но сорок два года вместе...они всегда были вместе эти годы. Наверное, поэтому и невозможно остаться и уйти в Логово.
___ - Тролль, ты слышишь меня? Мой ответ прежний – нет! Но прошу тебя, не причиняй ей вреда. И не надо, чтобы она тебя видела.
___ - Ты странный людь, Франтишек. Ты первый, кто отверг Дар окончательно, когда уже нечего терять. Не волнуйся, она не пострадает. Спи, поздно уже.
___ Резкий порыв ветра распахнул створки окна, и в ярком свете полной луны Вейер увидел, что пошёл снег. А далеко от Столицы, в горах, у подножья которых приютился маленький городок с домами из красного кирпича, слегка вздрогнула земля. Землетрясение было слабым, не более трёх баллов и никто не пострадал. Но вот что странно – вечером в трактире почему-то вспомнили того самого столичного доктора, который давным-давно уехал, и о котором никто ничего не знал четыре десятка лет.
___ *
___ Тёмных окон трафарет никому давно не нужен,
___ На асфальте студит лужи фонарей недужный свет.
___ И, не в силах превозмочь ледяное это бремя,
___ Замирает даже время, наступает время ночь.
___
___ * * *
___
___
___
___
___
___
___
___