Опускаюсь на землю немым продолженьем берёзы,
Дышит голос чужой о далёкой холодной звезде,
Он когда-то родился, собрал из мелодии слёзы,
Чтоб сегодня и здесь они пели и плакали мне.
Только мне.
Сумасшедший рассвет лижет старые мудрые сопки.
Муравейным укусом прививка, и нет суеты,
Среди шишек и хвои нелепо прижались кроссовки,
И по кончикам пальцев разлился испуг красоты:
Мы не так и не там, и не теми рисуем дорогу,
Хрупкость зеркала жизни разбив на пылинки слюды,
В мировую картинку пытаемся слить понемногу
Свои глупые ценности, но размывает следы.
И уже не люблю это вечное мудрое слово,
Оно стало обыденно старыми смыслами, но,
Пусть для всех не смогу, но себе буду снова и снова
Отмывать его свет, и однажды зарёй на лугу
Оно ляжет с достоинством и естеством на подкрылки,
Словно бисер росы, не меняющей свежесть на суть,
Разве можно укрыть свет огня, даже если в копилке
Бьётся тысячу лет и давно ядовито как ртуть.
Мчит дорога в меня, на обочине столбиком суслик
Охраняет нору и лукаво бликует в глаза,
В голове ни мыслишки…Какие-то сонные мюсли
Зависают и кружат как в призрачный мир стрекоза.
Скрип прихожей, жара, закрывается медленно дверца,
Кто-то слышал меня, палит берег салют кораблю,
Сын мне тянет конвертик, а там – деревянное сердце,
И неровно по центру фломастером – я тебя лю…

Высыхали и плыли лучистые детские слёзы,
Я вернулся домой и остался под старой берёзой

Дорогой друг, позвольте немного позубоскалить на тему вашего произведения.


Стихотворение, бесспорно, задушевное, настраивает на философско-меланхолический лад и дергает тонкие струны души. Хотя, некоторые усложненные конструкции вызывают растерянность, заставляя разум выискивать ускользающий смысл и надеяться исключительно на интуицию и образность мышления, а так же уповать на абстрактивное восприятие суетности бытия и поэтического полета мысли у творческого индивидуума интеллектуально-мыслительного толка.

Опускаюсь на землю немым продолженьем берёзы...

Сей емкий образ вызывает легкую оторопь. Ибо, продолжение березы подразумевает единение с ней. Если бы лирический герой обнял ее, прижался к ней щекой, грудью, да любой частью тела, в конце концов, тогда говорить о продолжении стало бы реалистичной закономерностью. Даже понятен образ березы, давно обретший в поэзии символ нашей Родины, необъятной, могущественной и ветвистой в мелкую крапочку. Но, возникает вопрос, бывает ли у берез не немое продолжение, а говорящее, да и способна ль сама береза, как представитель флоры, вести дискуссию с лирическим героем, исключая безмолвную речь, скрип ветвей и шелест листвы?

Сумасшедший рассвет лижет старые мудрые сопки.
Муравейным укусом прививка, и нет суеты,
Среди шишек и хвои нелепо прижались кроссовки,
И по кончикам пальцев разлился испуг красоты

Многоуважаемый, о какой прививке здесь идет речь, хотелось бы более широкого раскрытия данного образа, улегшегося в поэтического полотно легким мазком, словно капля краски, падшая на картину по неосторожности творца. Не слишком ли закодирован смысл от простодушного читателя? От чего привит лирический герой, какая хворь ему теперь не грозит? И что же такое приключилось с кроссовками? Почему они совершенно отделились от человека, и вместе с пальцами впали в панический ужас от великолепия природы, поразившего героя в самое сердце, даже, пожалуй, в душу, которая, судя по всему, почти что спряталась в пятках, трепеща и не желая показывать наружу нос?

Оно ляжет с достоинством и естеством на подкрылки,
Словно бисер росы...

У кого, смею уточнить, подкрылки? У росы или у героя? Сие автомобильный термин, к чему в данном случае он относится? Не слишком ли здесь довлеет разброд ассоциативного ряда, вызывая ряд смысловых галлюцинаций у читающей публики?

И это я еще не добрел в ваших закодированных джунглях до сентиментального суслика, вылупившего глазюки на лирического героя, бредущего в зарослях собственного подсознания, и, похоже, заблудшего как овца в ночной чащобе.

Правда, я вам готов простить словесный разброд и смысловые шатания, исключительно из теплых чувств к вам и за последние четыре строки этого бесподобного творения.

С уважением и наилучшими

ваш Виссарион