Конституция СВОДОНЕБ СВОДОНЕБ
крайняя_колонка_бугага

Авторы
Тексты
Комментарии

Вернуться к списку:

Автору:

Сейчас по Гринвичу:
2024-03-28 08:51:11
На сайте:

Недавно посетили:

Сейчас
в Чухломе и Кологриве:

В Яунпиебалге и Бобруйске:

В Акюрейри и Уагадугу:


крайняя_колонка



Дневник Марата.
(фантазия на тему пьесы А.Арбузова «Мой бедный Марат»)

2 мая.

Сегодня всё выяснилось для меня окончательно.
Я не знал точно, хотя и догадывался наверняка о всей серьёзности отношений Леонидика и Лики. Всё гораздо более серьёзней, чем я думал. Хоть Леон был и пьян, но не настолько, чтобы не соображать – что он говорит и делает. Что за комок комплексов! Все мы с комплексами. У каждого – свои. Хмель в голову ударил, вот и полезло наружу! Любит. Драться за любовь решил. Ну-ну… Герой. Дурак!
Я уверен на все сто в том, что Лика любит меня, как только может женщина любить мужчину. Но я знаю, что и без Леонидика ей тоже будет плохо, потому что она привязалась к нему, как мать к сыну, как сестра к младшему брату. У него 33 болезни, слабое сердце, он без руки. У него кроме нас нет ни-ко-го! И потому мы жалеем его и любим. А то, что делает он по отношению к Лике, ко мне – это несправедливо. Это поступок избалованного ребёнка, которому в довершении ко всем прочим «игрушкам» и «кубикам», захотелось ещё и это.
В конце концов – это не по-мужски. Но как он безжалостно-беспомощен! Такое большое, здоровое и красивое тело и - такое беззащитное!.. Если б я не любил его как брата родного, то всё бы разрешилось давно, в самый мой первый приход. Всё бы стало на свои места.
Взять и поговорить с Ликой один раз и навсегда. Но ведь она всё понимает и так. Без того мучается. Зачем же ей делать больно вдвойне? Кому-то из нас должно быть больно вдвойне. Что же это получается: остаюсь только я? Нет, уж, позвольте. Так дело не пойдет. А на каких основаниях. Я люблю Лику, она любит меня. А кем будет Леон? Другом семьи? Теперь уже нет. Да и я этого не допущу. Мне это в один прекрасный момент надоест – и всё. Но без нас он пропадёт. Без Лики пропадёт.
Если у меня не получится развязать этот «гордиев узел», то пусть его разрубит Лика. В конце концов, за ней право выбора.


3 мая.

Весь день как на ножах.
Вроде бы весна, первая послевоенная весна, собачки бегают, голуби летают, листья распрямляются и зеленеют, и никто их на лепёшки не обрывает.
Хотя, видел сегодня, когда шёл за «геройским» доп.пайком в военкомат, как одна старушка поймала сачком воробья, отвернула ему голову и скорей спрятала в сумку. Мы ещё долго не излечимся от этого страшного чувства голода.
Вроде бы петь и радоваться, но не поётся – весь день болел живот. Уже за полночь, но всё равно ещё ноет. Не пойму отчего. Скорей всего от огурца из доп.пайка. Дали ещё две банки тушёнки и килограмм халвы. Халву я, наверное, завтра Лике отнесу.
Сегодня к ней не пошёл. Во-первых, рожа у меня больно кислая, а, во-вторых, после вчерашнего позора и падения не очень-то хочется появляться перед Ликой и особенно – перед Леонидиком. Он вчера наверняка опять весь вечер с Ликой просидел.
Представляю себе, о чём они говорили!
Леон болтает всякую чушь, а Лика занимается по дому или пишет что-нибудь, слегка наклонив голову вправо и время от времени поправляя тонкими длинными пальцами слегка вьющиеся волосы. Так-то они у неё прямые как струнки, но второго, видимо, она их в косички заплела, потом распустила, распушила и была похожа на… нет, моя Лика ни на кого не похожа. Я всё смотрел вчера на её волосы и не мог никак понять - почему я не могу ей прямо сказать: «Лика, я люблю тебя. Сильно-сильно.» Она бы поглядела на меня нежным карим взглядом и тихо бы сказала: «Я знаю.»
Она знает, что я люблю её. Всегда знает. Может быть, поэтому и не сказал…
И сегодня, наверняка, Лика слушала бредни Леонидика, а думала обо мне, время от времени подходя к окну. И в этот момент Леон всё понимал. И злился ещё больше. Наверняка разговор ( а вернее – монолог ) Леонидика сводился к обсужению моей персоны. Он любит порассуждать о людях, об их поступках. Всегда он старается быть объективным. Только со мной у него это не выходит и я обязательно выгляжу «глупцом, юнцом и прожигателем жизни».
Хотя мы давно с ним откровенно не говорили (с 1942-го) и поэтому не могу точно сказать, что у него на уме сейчас. Война его здорово изменила. Во-первых, он подрос, возмужал и кажется теперь года на три старше меня. Во-вторых, он ещё больше привязался к нам. В-третьих, он ещё больше любит Лику, что уже не боится в этом признаться.
Ладно, надо спать ложиться. Завтра проверим, что у них там было.


4 мая

Так и не заснул. Всю ночь крутило живот. Отравление самое натуральное. В общежитии одна уборная на весь этаж и – как назло! – в конце коридора. Пришлось в комнате, в таз. С грехом пополам заснул часов в семь, и то больше от усталости. Проснулся пол-второго: башка тяжёлая, живот, по-прежнему, тянет нестерпимо. Что делать – долго думать не пришлось – единственное спасение в Лике.
Побрился, китель подчистил, звезду свою «налимонил» - как-никак, иду к Лике в институт, пусть даже с больной головой, а там, наверняка, будет целая толпа её сокурсниц и подружек. Девчонки просто лопнут от зависти, что у Лики такой жених, почти муж. Почти…если бы не одно обстоятельство. Это обстоятельство и сегодня вечером пришло и весь вечер промозолило глаза.
Всё случилось, как я и ожидал. Подошёл к институту. Все окна на всех этажах распахнуты. Весна на улице, теплынь! Подоконники облепили девушки – боже мой, сколько красивых и молодых девушек сразу! – с косичками, с косами, с завитушками, с чёлками, в пёстреньких лёгких платьях, в платьях в горошек, в белых блузках. Я вышел на центр крыльца и всё никак не мог найти Лику глазами. Девушки одна за другой стали меня разглядывать. Тогда я громко, как можно более басовитей, крикнул: «Лика!» Девушки на втором этаже с краю сразу повернули головы и позвали, видимо, Лику из аудитории. Через мгновение я увидел её. Лика крикнула, что сейчас спустится.
Она вышла и на улице стало ещё светлее.
Свои воздушные волосы она завила и распушила ещё больше, чем позавчера. Я прочёл на её лице и в её глазах всё: и то, что она рада меня видеть, и то, что подружки смотрят из окна и завидуют, и то, что она ревнует меня к ним и мы отошли от любопытных глаз в тень сквера.
Я состроил как мог трагически-истерзанную мину и пожаловался на свои боли и перенесённые страдания. Она сразу приняла деловой вид и как мама сына наставляла: «Ничего не есть, во-первых. Во-вторых, сладкий и крепкий-крепкий чай. В-третьих, таблетку угольную выпить…и, в-последних, если ты в состоянии 45 минут подождать меня здесь в скверике, то мы пойдём домой вместе и я сама возьмусь за твоё лечение». Поцеловала и побежала скорей на лекцию. А я глядел ей вслед и уже был практически здоров.
Я быстренько сбегал домой и взял халву. Дома Лика отпаивала меня таким крепким и сладким чаем, что аж язык сводило и обкладывало. Половину халвы с моего разрешения отдала своей соседке старушке. Та пришла и поблагодарила меня лично. Долго не могла уйти и всё смотрела на меня, видимо, кого-то вспоминала, того, кого уже, наверное, никогда не увидит.
Наконец мы остались вдвоём. Я предался тихой меланхолии, стал вспоминать боевых друзей, рассказывать смешные и страшные случаи. Лика сидела рядом и внимательно слушала. Переживая чуть не до слёз и, как всегда, всему верила, а я, как всегда, завирал и придумывал, фантазировал.
Начинало темнеть. Мы не зажигали свет. Всё больше становилось молчаливых пауз. Одну такую паузу нарушил Леон.
Вошёл, сухо поздоровался, налил себе чаю, взял здоровый кусок халвы, сел в свой угол и стал оттуда нас рассматривать. Мы с Ликой вдруг, ни с того ни с сего, спели «В землянке». Он похвалил нас за пение, рассказал историю создания этой песни и начал курс лекций на тему «Фронтовая поэзия». Лике ничего не оставалось, как внимательно его слушать. А я, чуть погодя, заснул.
Когда я проснулся, Лика и Леон уже спали: Лика в углу дивана, Леон в кресле запрокинув неловко голову. Я тихо встал, растолкал Леона, укрыл Лику одеялом и мы ушли.
Шли по пустынному городу. За Васильевским уже занимался рассвет. Болтали о делах и ни о чём. Спросили друг друга о планах на будущее. Обнялись и разошлись.


продолжение следует

что это такое?

раздел:
поэзия
прочтений:
1225


Отзывы:
2009-09-01 20:06:56 Арлекин
aa
Какие бы ни были времена, все равно от любви не скрыться. Я помню эту пьесу Арбузова, настоящую историю о любви.

2009-09-01 20:39:14 Bukentagen
aa
Здравствуйте! Возможно потому, что я не знаком с пьесой «Мой бедный Марат», мне не всё понятно в Вашем произведении. Можно только догадываться, что так Вы представляете себе Марата - персонажа той самой пьесы А. Арбузова. Кто все прочие упомянутые в этом дневнике не понятно. Можно только догадываться, что это тоже персонажи той самой небезызвестной пьесы. Что со всеми ними происходит, тоже неясно. Возможно всё выяснится в продолжении, сюжет и персонажи проявятся и станет интересно.

►►2009-09-01 20:48:04 Саша
aa
могу только попросить почитать пьесу
больше ничем помочь не могу
СК [...]

►►2009-09-03 15:19:54 Саша
aa
конеш обязательна
потому что то что я написал - это вторично
СК

►►►►2009-09-05 15:18:38 Саша
aa
сходите ко мне на прозу ру к Александру Коврижных
найдите повесть "Рядовой"
здесь места не хватит
СК
страница 0
крайняя_колонка_бугага
Свод Законов
Канцелярская Крыса
Книга Жалоб
Миллион значений
Пан Оптикум
Помощь
рецензии
Школа дураков

Все права на опубликованные произведения принадлежат их авторам. Копирование, полное или частичное воспроизведение текстов без разрешения авторов не допускается, за исключением случаев, предусмотренных Законом об авторском праве. По всем вопросам, касающимся использования размещенных на сайте произведений просьба обращаться непосредственно к авторам, администрация сайта не уполномочена вести какие-либо переговоры от их имени.