cbbbbbbbbbbbbbbbbbbbbbb 1
cdddd Когда я говорю о мистике, или о живописи, или о театре, я говорю с той миролюбивой необязательностью, с какой рассуждает обо всем свободомыслящий любитель.
cdddd Когда речь заходит о литературе, я вспоминаю о книге и теряю способность рассуждать. Меня надо растолкать и вывести насильно, как из обморока, из состояния физической мечты о книге, и только тогда, и очень неохотно, превозмогая легкое отвращение, я разделю чужую беседу на любую другую литературную тему, где речь будет идти не о книге, но о чем угодно ином, об эстраде, скажем, или о поэтах, о школах, о новом творчестве и т.д.
cdddd По собственной же воле, без принуждения, я никогда и ни за что из мира своей заботы в этот мир любительской беззаботности не перейду.
cbbbbbbbbbbbbbbbbbbbbbb 2
cdddd Современные течения вообразили, что искусство как фонтан, тогда как оно – губка.
cdddd Они решили, что искусство должно бить, тогда как оно должно всасывать и насыщаться.
cdddd Они сочли, что оно может быть разложено на средства изобразительности, тогда как оно складывается из органов восприятия.
cdddd Ему следует всегда быть в зрителях и глядеть всех чище, восприимчивей и верней, а в наши дни оно познало пудру, уборную и показывается с эстрады; как будто на свете есть два искусства и одно из них, при наличии резерва, может позволить себе роскошь самоизвращения, равную самоубийству. Оно показывается, а оно должно тонуть в райке, в безвестности, почти не ведая, что на нем шапка горит и что, забившееся в угол, оно поражено светопрозрачностью и фосфоресценцией, как некоторой болезнью.
cbbbbbbbbbbbbbbbbbbbbbb 3
cdddd
cdddd Книга есть кубический кусок горячей, дымящейся совести – и больше ничего.
cdddd Токование – забота природы о сохранении пернатых, ее вешний звон в ушах. Книга – как глухарь на току. Она никого и ничего не слышит, оглушенная собой, себя заслушавшаяся.
cdddd Без нее духовный род не имел бы продолжения. Он перевелся бы. Ее не было у обезьян.
cdddd Ее писали. Она росла, набиралась ума, видала виды, - и вот она выросла и – такова. В том, что ее видно насквозь, виновата не она. Таков уклад духовной вселенной.
cdddd А недавно думали, что сцены в книге – инсценировки. Это - заблуждение. Зачем они ей? Забыли, что единственное, что в нашей власти, это суметь не исказить голоса жизни, звучащего в нас.
cdddd Неумение найти и сказать правду – недостаток, которого никаким умением говорить неправду не покрыть. Книга – живое существо. Она в памяти и в полном рассудке: картины и сцены – это то, что она вынесла из прошлого, запомнила и не согласна забыть.
cbbbbbbbbbbbbbbbbbbbbbb 4
cdddd
cdddd Жизнь пошла не сейчас. Искусство никогда не начиналось. Оно было постоянно налицо до того, как становилось.
cdddd Оно бесконечно. И здесь, в этот миг за мной и во мне, оно – таково, что как из внезапно раскрывшегося актового зала меня обдает его свежей и стремительной повсеместностью и повсевременностью, будто это: приводят мгновение к присяге.
cdddd Ни у какой истинной книги нет первой страницы. Как лесной шум, она зарождается бог весть где, и растет, и катится, будя заповедные дебри, и вдруг, в самый темный, ошеломительный и панический миг, заговаривает всеми вершинами сразу, докатившись.
cbbbbbbbbbbbbbbbbbbbbbb 5
cdddd
cdddd В чем чудо? В том, что жила раз на свете семнадцатилетняя девочка Мэри Стюарт и как-то в октябре у окошка, за которым улюлюкали пуритане, написала французское стихотворение, кончавшееся словами:
cdddd Car mon pis et mon mieux
cdddd Sont les plus d?serts lieux.*
cdddd В том, во-вторых, что однажды в юности, у окна, за которым кутежничал и бесновался октябрь, английский поэт Чарльз Альджернон Суинберн закончил «Chastelard'а», в котором тихая жалоба пяти Марииных строф вздулась жутким гуденьем пяти трагических актов.
cdddd В-третьих, в том, наконец, что когда как-то раз, тому назад лет пять, переводчик взглянул в окно, он не знал, чему ему удивляться больше.
cdddd Тому ли, что елабужская вьюга знает по-шотландски и, как и в оный день, все еще тревожится о семнадцатилетней девочке, или же тому, что девочка и ее печальник, английский поэт, так хорошо, так задушевно хорошо сумели рассказать ему по-русски про то, что по-прежнему продолжает волновать их обоих и не оставило преследовать.
cdddd Что это значит? – задался переводчик вопросом. Что там делается?
cdddd Отчего сегодня так тихо (и ведь вместе так вьюжно) там? Казалось бы, по тому, что мы туда посылаем, там должны бы истекать кровью. Между тем – там улыбаются.
cdddd Вот в чем чудо. В единстве и тождественности жизни этих троих и целого множества прочих (свидетелей и очевидцев трех эпох, лиц биографии, читателей) – в заправдашнем октябре, неизвестно какого года, который гудит, слепнет и сипнет там, за окном, под горой, в… искусстве.
cdddd Вот в чем оно.
cbbbbbbbbbbbbbbbbbbbbbb 6
cdddd
cdddd Существуют недоразумения. Их надо избежать. Здесь место дани скуке.
cdddd Говорят – писатель, поэт…
cdddd Эстетики не существует. Мне кажется, эстетики не существует в наказание за то, что она лжет, прощает, потворствует и снисходит. Что, не ведая ничего про человека, она плетет сплетню о специальностях.
cdddd Портретист, пейзажист, жанрист, натюрмортрист? Символист, акмеист, футурист? Что за убийственный жаргон!
cdddd Ясно, что это – наука, которая классифицирует воздушные шары по тому признаку, где и как располагаются у них дыры, мешающие им летать.
cdddd Неотделимые друг от друга поэзия и проза – полюса.
cdddd По врожденному слуху поэзия подыскивает мелодию природы среди шума словаря и, подобрав ее, как подбирают, мотив, предается затем импровизации на эту тему.
cdddd Чутьем, по своей одухотворенности, проза ищет и находит человека в категории речи, а если век его лишен, то на память воссоздает его, и подкидывает, и потом, для блага человечества, делает вид, что нашла его среди современности. Начала эти не существуют отдельно.
cdddd Фантазируя, наталкивается поэзия на природу. Живой действительный мир – это единственный, однажды удавшийся и все еще без конца удачный замысел воображения. Вот он длится, ежемгновенно успешный. Он все еще – действителен, глубок, неотрывно увлекателен. В нем не разочаровываешься на другое утро. Он служит поэту примером в большей еще степени, нежели – натурой и моделью.
cbbbbbbbbbbbbbbbbbbbbbb 7
cdddd
cdddd Безумье – доверяться здравому смыслу. Безумье – сомневаться в нем. Безумье – глядеть вперед. Безумье – жить не глядючи. Но заводить порою глаза и при быстро подымающейся температуре крови слышать, как мах за махом, напоминая конвульсии молний на пыльных потолках и гипсах, начинает ширять и шуметь по сознанию отраженная стенопись какой-то нездешней, несущейся мимо и вечно весенней грозы, это уж чистое, это во всяком случае – чистейшее безумье!
cdddd Естественно стремиться к чистоте.
cdddd Так мы вплотную подходим к чистой сущности поэзии. Она тревожна, как зловещее круженье десятка мельниц на краю голого поля в черный, голодный год.
cbbbbbbbbbbbbbbbbbbbbbb 1918, 1922
cdddd
cdddd *Ибо «плохое» и «хорошее» - пустыни моей души (фр.)
cdddd
cdddd