Глава 2.
Покачиваясь на спине ящера, девочка понемногу начинала осознавать происходящее. Переведя взгляд вниз, он увидела, что снежинки, оседавшие на шкуре зверя, медленно тают; шкура его аккумулировала и удерживала тепло. Словно поняв, что девочка проснулась, зверь на бегу повернул голову. Взглянув в его желтые глаза, она вновь почувствовала, что её разум глядит на мир, словно через толстое стекло.
Впереди показались скалистые горы; виден был замерзший в одно мгновенье водопад.
Мёртвые черные деревья стояли на склонах горы; между ними тихо передвигались странные ползучие, летающие, бегающие существа. Распахнув кожистые крылья, с дерева взлетело странное существо, похожее на сказочного дракона. Перетекала со скалы на скалу исполинская, одетая белым мехом змея.
Девочка не знала своих родителей; когда ей было три года, планета превратилась в ледяную пустыню. Говорили, что её родители погибли во время взрыва, но иногда слышала она странные и страшные разговоры о людях, превратившихся в этих уродливых и чуждых существ – звероящеров, мутантов. И говорили, что её родители оказались недалеко от места взрыва, погубившего планету, откуда потом расселились по снежной равнине мутанты. Быть может, эти ящеры были разумны; но они были опасны – и никто не заговаривал о том, чтобы превратить их обратно в людей; их лишь убивали, сохраняя свою человеческую, холодную, наполненную лишь разумом жизнь.
Горы надвигались на них; приближались чёрные холодные леса. Зверь вбежал под тёмные своды деревьев. Низкие ветки заставляли девочку наклоняться, словно кланяясь этому холодному царству. Вокруг становилось всё более оживленно, если можно было назвать жизнью эти мелькающие вокруг серые крылья проползающих по снегу полуметровых многоножек, жёлтые глаза – не светящиеся, а наоборот. казавшиеся ещё более темными и печальными, чем этот лес. Казалось, что будто бы хор чистых высоких голосов оплакивает этот лес, этих людей, ставших немыми изгоями, теплокровными ящерами.
Неожиданно зверь остановился; девочка скатилась в снег. Её белые руки, прозрачное лицо и неподвижные глаза сливались с ним; зашуршал падающий с веток иней, всё больше существ почти бесшумно подходило к этому месту. Среди них пришел похожий на человека чешуйчатый зверь; вместо пальцев у него были длинные серо-стальные когти, над желтыми раскосыми глазами – брови из крепких щитков.
Клацнув когтями, он ухватил ребенка за плечи и прислонил спиной к дереву; дерево чуть заметно качнуло ветвями, словно желая удержать эту ношу. Девочка открыла глаза – и встретилась с холодным взглядом. Она почувствовала, как что-то от зверя проникает в её душу; она осталась человеком, но стала одновременно и зверем, хищником; её серые глаза стали жёлтыми, как у совы.
Она больше не чувствовала холода – отныне в её жилах текла холодная кровь, она стала родней этим странным серым существам; теперь она умела, как они, долго и упорно выслеживать добычу, а потом бросаться вслед за ней. Серое шерстяное платье превратилось в тунику, будто из рыбьей чешуи; кожистые крылья, как у летучей мыши, были продолжением лопаток; она была человеком – и одновременно демоном, олицетворением этой ледяной планеты.