В садике мы с ней делили один горшок, в школе – парту. Более несхожих созданий и вымыслить сложно. Она – существо приземленное, обошедшее стороной пору юношеского максимализма. Ее больше интересовали: вязанье, шитье, кулинария и прочая дамская дребедень.
Полный феншуй

А я уродилась обычным гуманитарием, с уклоном в демагогию и утопичность. Только родители отчего-то частенько ставили мне в пример не по годам хозяйственную и домовитую подружку.Прошло золотое детство, миновало пытливое отрочество, мы покинули стены родной школы – два розанчика в цвету – под восхищенные взгляды одноклассников. Ариша – золотые ручонки: в платьях, сшитых ею, мы были неотразимы, натуральные принцессы. Прощай, школа. Ура новой жизни!

Арине на роду была написано подаваться в модельеры, а я выбрала извилистый путь юриспруденции. Я честно училась и гуляла с Филиппом, самым шикарным парнем университета. Романтика, одним словом, вкус жизни на полную катушку.Посмеивалась над подруженькой, которая ходила нецелованной, целомудренно зарывшись в выкройки и журналы мод.Сердце щемило за подругу детства, и я упросила красавца Филю, мою гордость и надежу на бабское счастье, познакомить ее с кем-нибудь. Иначе пропадет девка во цвете лет, растратит красу и сгинет в безвестности. Он привел тихого очкастого юношу с васильковыми глазами. Юноша оказался милым. Он любил поэзию и готов был часами жечь своим глаголом наши сердца. Частенько мы прогуливались, выслушивая под луной его трели и рулады, обращенные к прекрасной Арине. Арина по-джокондовски улыбалась, а по воскресеньям устраивала нам обеды.

Увы, нас, девок, ценят не за ум и прогрессивность: кулинарные способности и поклонение домашнему очагу отобрали у меня парня. Я и наш стихоплет остались не у дел. Но обида – удел служанок, как говаривала моя бабушка, а она была мудрой женщиной. Я с головой нырнула в юридический омут: мало ли мужиков на свете.

Аринка бросила учебу и заделалась образцовой домохозяйкой, посвятив себя целиком и полностью мужу. Шли годы. Первый, второй, третий. Все реже и реже мы виделись, а разговоры о давно ушедшем детстве осточертели. С Филиппом тем паче не ладилось. Не понимал, дурашка, с глаз долой – и сердца вон. Да и примерная жена из меня, как манекенщица из коровы.

Но любой город – маленькая деревня. Натыкаюсь однажды на него, бледный, с синяками под глазами, вид измученный, просит с Аринкой поговорить. Боится за нее. Смущаясь и краснея, спрашивает, не знаю ли я какого-нибудь врача, особенного, по мужским болезням. Не стала его вопросами изводить. Решила, что на месте вникну в суть. Отправилась к подруге нежной, а в квартире стоят смрад и дым коромыслом. Хлопаю ресницами: неужели пирог подгорел? Плохо дело. Никогда у нее в хозяйстве подобных ЧП не бывало. Аринка дверь открывает мне и вроде видеть не рада, в кухню не пускает, дорогу загораживает. Шлагбаум из себя корчит. Любопытство замучило. Прорываюсь, а там очаг смрадный. Ковшик алюминиевый с какой-то черной прогорающей жижей на подоконнике, свечи церковные понаставлены, в центре стола – нэцкэ Коджурахи, богини любви. У меня глаза на лоб. Чертовщина какая-то!
Полный феншуй

Аринка, видя мое онемение и выпученные глаза, начинает объяснять про очищение дома и изгнание порчи ради прихода Истинной любви. Оказывается если в доме сжечь газету при помощи церковных свечей, то аура очистится и дышать станет легче. Век живи, век учись! А Коджурахи – главная по призыванию любви. Я аж до икоты досмеялась. Говорю, у нас нынче газеты из такого материала делают, что хоть внецерковной зажигалкой поджигай, а от вони сдохнешь.Проветрили кое-как жилище, сели чай пить с ее фирменным пирогом.Рассказываю про Филю, спрашиваю, что со здоровьем, ему отродясь на потенцию жаловаться не приходилось. Аринка чаем поперхнулась. Глаза отводит.

– Ну? – вопрошаю с угрозой.

Расплакалась дурочка, оказывается, она ему в еду для сохранения мужской силы тихой сапой подсыпала энергетическую добавку. Полезную. Верчу в руках бутылочку с сыпучим веществом отвратительного цвета. В состав такая отрава входит, что слона проберет до печенок – не откачают. Откуда говорю, ты эту дрянь взяла, горе мое? Хочешь мужа извести, вместо кофе в постель по утрам утку подавать, с ложечки до самой смерти кормить? Ложечку за папу, ложечку за маму, кушает моя умница?

Ревет в ответ. Утешаю дуру. Заставляю вспомнить школьный курс химии для порядка и острастки на будущее. Если жить скучно, лучше восточные практики изучай, говорю, они хоть безвредны для организма. Фен-шуй, к примеру…

Прошел месяц с достопамятного разговора. Тихим вечером ломится ко мне домой разозленный Филька. Орет как оглашенный, что я до сих пор не могу ему простить и потому издеваюсь над его женой. Ни черта не понимаю. С трудом успокаиваю гневного супруга. – Ты чем ей посоветовала заниматься? – Как чем? Фен-шуем. Ну, хочется человеку приобщаться к таинствам природы и гармонии. Что может быть безвреднее, чем украшение дома по китайской методе? Китайских фонариков намастерит, каллиграфии обучится. Кухню китайскую освоит. Кимоно сошьет, или что там китайцы на себя пялят.

Филька поглядел на меня с ненавистью, как на таракана в тарелке. Он, Филипп, месяц живет в полном кошмаре. Месяц жена отказывает ему в супружеском долге, полдня проводит в сортире, мучая себя клизмами. А пища приобрела явно низкокалорийный привкус.

Ох уж эти самомнительные мужики! Вначале он растрогался самоотверженности жены в борьбе с лишними килограммами. На второй неделе почуял неладное, да отбыл в командировку. Долг превыше всего.Вчера вернулся и не узнал отчий дом. От благовоний хотелось умереть в расцвете лет астматиком, чих пробирал с порога и неотступно преследовал до самого балкона. Над дверями висели бренчащие мифические животные-колокольчики и скалили пасти на всяк входящего. Филя скрипнул зубами, поцеловал обожаемую жену и героически воздержался от комментариев: «Чем бы дитя ни тешилось, тем паче ненаглядное». Но когда в холодильнике вместо охлажденного пива увидел кучку пластиковых бутылей с водой и получил в ответ, что это запас святой воды, изготовленной кустарным способом строго по рецепту великого учителя такого-то, терпение стало иссякать. Правда, говядина по-китайски в кисло-сладком соусе немного смирила Филиппа с жуткой реальностью. Желудочно-удовлетворенный, он отправился порыться в деловых архивах и не обнаружил ни единой бумажки, которые раньше в строгом беспорядке загромождали его рабочий стол и числились под грифом «неприкосновенно», он взвыл как раненный бизон и призвал жену.

В тот момент, монотонно напевая первобытную песнь, Арина кругами обходила квартиру, громко хлопая в такт в ладоши. В ритуальном танце она приблизилась к разъяренному и оторопевшему супругу, потерявшему связь с действительностью. Зрелище было не для слабонервных. Он не сумел придумать ничего оригинальнее, кроме как наорать. Помогло.

Доведя Аринку до истерики, он добился только слова «фен-шуй» и сбивчивого разъяснения о способах изгнания злых духов с помощью древнего китайского народного обряда «выхлопывание», причем самым действенным является «хлопок крокодила». А еще Фильке удалось вытрясти имя подлеца, который присоветовал ей ознакомиться с практикой древних китайцев. И вырвав у Аринки книжку, в ярости понесся ко мне, требуя немедленной сатисфакции.

Я, уловив суть, изобразила спокойствие и открыла печатное издание. Господи, кто же знал, что она изберет себе учителя с китайской фамилией Иванова. Я, хмыкая, разглядывала портрет отечественной китаянки. Вот она – логика. Очистка дома начинается с очищения души и тела. Отсюда – изнурение организма клизмами. Кто бы придумал клизму для прочищения мозгов? Ну, Аринка, учудила. Я клятвенно пообещала Филе прямо сейчас приехать и вернуть ему жену из цепких лап китайско-русских шарлатанов. Квартирка производила диковатое впечатление. То ли китайский цирк, то ли шутка пьяного даоса. Да и Аринка в китайских красных шелках наводила оторопь. Снова провела воспитательную работу с заблудшей душой. Филька оттаял, когда узнал судьбу архивов – они просто сложены в коробки и заботливо убраны на антресоль, а не подвергнуты сожжению с помощью церковных свечек. Во искупление греха я рьяно возвращала квартире облик человеческого жилья. Посмеялись. Филипп, возрадовавшись хэппиэнду, удрал за коньяком, что бы отметить примирение.

Я присмотрелась к Аринке, она выглядела сногсшибательно. Надо сказать, клизмы пошли ей на пользу. Постройнела и обрела нежно-персиковый цвет лица.
Полный феншуй

Пристаю к ней: «Душа моя, признавайся, откуда тяга к язычеству, чуждому современному человеку с неполным высшим образованием?»

Аринка вздохнула и засмущалась. Боже, как все до тошноты просто! Ей скучно, ей очень скучно. Домашние дела оставляют много свободного времени, а родить ребенка они планируют только через два года. Аришка любит до беспамятства мужа, хочет все как лучше. Да по телевизору много и часто болтают о недоброй энергетике, экстрасенсов показывают и целителей. Не говоря о церковных православных беседах и спасении души. Кто, как не она, должна позаботиться не только о внешнем благополучии дома, но и о внутреннем? У меня от таких откровений голова кругом пошла.

Вернулся радостный Филя с коньяком. Аринка, всплеснув руками, мол, заболталась я с вами, убежала в комнату досматривать последнюю серию душещипательного сериала.

– Ну? Что это было? – деловито обратился он ко мне, вернувшись к теме заседания.Я, давясь смехом, рассказала Фильке, что сподвигло его жену на подвиги. Филька озабоченно нахмурил брови. Что делать?

– Может я предложу ей заняться икебаной? – неуверенно предложила я. – Сушеные букетики составлять, красиво и безвредно …

– НЕТ!!! – Филипп подпрыгнул на стуле, расплескав коньяк. – Никаких чужеродных влияний. И вообще, у меня аллергия на пыльцу.

– Родите ребенка, – выношу несмелое предложение – К этому мы пока не готовы, по крайней мере – я - vорально.

Как я тебя понимаю, друг мой, подумалось мне, ведь сколько методик воспитания можно найти в свободной продаже…

– Тихо, тихо. Я знаю, эврика! – осенило меня, – Просто подари ей большую-пребольшую собаку! Водолаза, например! И книгу «Собака в вашем доме».


Ай да я, горжусь собой. Я ломаю, я чиню.

– Ты гений! – Филька расчувствовался – Дай пять!!!

Аринкины всхлипы перемежались истерическими воплями очередной Кармелиты, рыдающей над осколками любви. Мы скрепили заговор рукопожатием под звуки пулеметной очереди, добивающей жертву режиссера. Аринка зашевелилась, переключая каналы: «Сделай паузу, скушай твикс, не дай себе засохнуть, олвейс всегда с нами… Наша суперсистема излечит вас от энуреза, мигрени, потенции и женского бесплодия...»

Филипп торжественно встал, залпом допив коньяк, достал огромный топорик, и на полпути в гостиную вынес карательный приговор:

– Телевизор – это зло! А зло надо истреблять!


2005