День проходил, как всегда, в сумасшествии тихом...
А. Блок

Какая-то ужасная морока —
Не спрятаться, не скрыться от тоски,
Опять нигде на свете нету Бога —
То занято, то долгие гудки.

И тот, кто в марте вышел из запоя,
Как Лазарь пробудившийся от сна,
Застынет вдруг, приникнув головою
К холодному квадратику окна.

Там стелится по улице позёмка,
Собака залезает в конуру,
И день горит в безумии негромком,
Как "Гинденбург", на мартовском ветру.

Ага. Логика ясна. Это, как сравнивать импрессионистов с передвижниками. С точки зрения причинно-следственной логики цеппелину за окном вообще делать нечего. Это равносильно тому, как поместить БТР в картину "Утро в лесу". Однако скажу больше: все стихо, как раз и крутилось от картинки горящего дирижабля. И эта бестолково-абсурдная трагедийность тут была необходима — без неё я написал бы иное стихо. Вот вам в качестве примера стихи одного из моих любимых авторов. Хотел бы узнать, что вы скажете по поводу уместности последней строчки. Между прочим, там тоже (по вашей логике) инженер или барабан вполне были бы к месту)))

***

Летняя ночь. Кодеин с папаверином

В этом сказочном градце королей, колдунов, вурдалаков
К апогею стремится лихая, и довольно безбожная ночь
Я снимаю ботинки и шагаю на ощупь, на запах
Только светятся фосфором стрелочки personal watch

В доме пусто, все умерли, ушли за линию фронта
Но оставили в качестве гифта – небольшую баночку "gift"
Луна тут прищурена. Так, для бОльшего летнего понта
А местная публика почему-то не любит Тахому-шрифт

За вечер в углу, у комода, странновато разросся багульник
Не зацвел, слава Богу, не пустил подпаркетные корни
Видно, пока мне виски подбривал пьяноватый цирюльник
На Холмах разорились толстопузые браться Warner

И под грохот редких ночных, абсолютно пустых трамваев
Я, пожалуй, все же допью эту бездонную рюмку -
Как-то не верил, что любовь проходит… Хуй там – бывает
Проходит, как блядь, поправляющая мини-юбку…

(Вадим Борисов)