звучала музыка
которую не слышал
уже никто
и кольца как влились
на безымянность
а она едва не плача
и не стесняясь ни гостей
ни тронность залы
его родные руки целовала
и было тихо
будто падал снег
как будто души всех кто там стоял
устав на цыпочках тянуться
полетели
там где слова
и мысли не нужны
мы остаемся настоящими как птицы

он опять её мысли читает
вместо писем
она говорит
что дороже
всех бочек подвалов
разномарочных сдержанных вин
и разгульных сбивающих с ног
ей
далекие руки его
но когда у глотка кабарнэ
есть дорога до линии сердца
или жизни его на ладони
она выпить не против
одно
не мешает другому