когда душа убита до рожденья
азота выпить
или ртутью закусить
любить Тебя
восторженно и нежно...

в

скользящий транш осеннего тепла
разломы рук
теорий и тектоник
мы не оставим на поруки
ни дела
ни снов озвучку только словом пару строчек

она ждала

ей был не интересен
ни божий умысел
ни промысел от дьявола
который вычистил канатную дорогу
любви
то сплёвывая грязь с чужих вулканов
то матерясь по европейски на полканы
цепных властей
воссевших на горшках
которые их дети обжигали
еще не зная слов в которых тело
здесь на кресте долгов чужих распято


Он вёл за руку...
и деревья оживали
и пьяный бог за все благодарил

последний демон
домовой моей печали
шел по асфальту как когда то по воде
такой же тихий и назначенный как все
псинеудачник из реальности и мира
зачем то выпавший страницами пророчеств
листом осины
а не лавром доброты

но мы остались
как вещдоки постоянства
последним светом недострелянных поэтов
где нам война сражение и тыл
слова слетевшие под медь закатов лета

я слабый воин
раб несбыточного и
ошибок гений на руинах снов эфира

мне мир
не комната
не улица
слеза
соединяющая тех кого однажды
опять убил словами новый Ирод
и если рвется наша тоненькая нить
мне очень больно
хотя крови и не видно
и ты еще раз
навсегда меня прости
за косяки взлетающих ошибок
из беспилотника завернутого в лед
седого сердца

я не уйду
пока не унесут
земле навстречу

конечно вертится
и верится
и будет
наш новый

потому что
люди...

это Брэдбери, рассказ "Они были смуглые и золотоглазые", еще в детстве на меня этот образ произвел неизгладимое впечатление и... как видишь, до сих пор не дает покоя)))