hhhhh В мифологии различных народов существует представление: пророки косноязычны. Косноязычен был библейский Моисей… Пушкин показал своего пророка в момент окончания немоты и обретения им речи. Косноязычие Демосфена – один из многих примеров легенды о том, что способность «глаголом» жечь «сердца людей» рождается из преодоленной немоты.
hhhhh Андрей Белый был косноязычен. Речь идет не о реальных свойствах речи реального «Бореньки» Бугаева, а о самосознании Андрея Белого, о том, как он в многочисленных вариантах своей биографической прозы и поэзии осмыслял этот факт. А.Белый писал: «Косноязычный, немой, перепуганный, выглядывал «Боренька» из «ребенка» и «паиньки»; не то, чтобы он не имел жестов: он их переводил на «чужие», утрачивая и жест и язык»…
hhhhh Свой путь А.Белый осмыслял как поиски языка, как борьбу с творческой и лично-биографической немотой. Однако эта немота осмыслялась им как проклятье, и как патент на роль пророка…
hhhhh Андрей Белый отводил себе роль пророка, но роль истолкователя он предназначал тоже себе. Как пророк нового искусства он должен был создавать поэтический язык высокого косноязычия, как истолкователь слов пророка – язык научных терминов – метаязык, переводящий речь косноязычного пророчества на язык подсчетов, схем, стиховедческой статистики и стилистических диаграмм. Правда, и истолкователь мог впадать в пророческий экстаз. И тогда, как это было, например, в монографии «Ритм как диалектика», вдохновенное бормотание вторгалось в претендующий на научность текст. Более того, в определенные моменты взаимное вторжение этих враждебных стихий делалось сознательным художественным приемом и порождало стиль неповторимой оригинальности.
hhhhh То, что мы назвали поэтическим косноязычием, существенно выделяло язык Андрея Белого среди символистов и одновременно приближало его к Марине Цветаевой и Хлебникову…
hhhhh Язык символистов эзотеричен, но не косноязычен – он стремится к тайне, а не к бессмыслице. Но более того, язык , по сути дела, имеет для символистов лишь второстепенное, служебное значение: внимание их обращено на тайные глубины смысла… Отсюда их стремление превратить слово в символ… В центре символистской концепции языка – слово. Более того, когда символист говорит о языке, он мыслит о слове, которое представляет для него язык как таковой. А само слово ценно как символ – путь, ведущий сквозь человеческую речь в засловесные глубины…
hhhhh В сознании Андрея Белого шаг за шагом формируется другой взгляд: он ищет не только новых значений для старых слов и даже не новых слов – он ищет другой язык. Слово перестает быть для него единственным носителем языковых значений… Это приводит к тому, что область значений безмерно усложняется. С одной стороны, семантика выходит за пределы отдельного слова – она «размазывается» по всему тексту. Текст делается большим словом, в котором отдельные слова – лишь элементы, сложно взаимодействующие в интегрированном семантическом единстве текста: стиха, строфы, стихотворения. С другой – слово распадается на элементы, и лексические значения передаются единицам низших уровней: морфемам и фонемам.
hhhhh Проиллюстрируем это примером одного текста:
hhhhh
hhhhh Буря
hhhhh Безбурный царь! Как встарь, в лазури бури токи:
hhhhh В лазури бури свист и ветра свист несет,
hhhhh Несет, метет и вьет свинцовый прах, далекий,
hhhhh Прогонит, гонит вновь; и вновь метет и вьет.
hhhhh
hhhhh Воскрес: сквозь сень древес – я зрю – очес мерцанье:
hhhhh Твоих, твоих очес сквозь чахлые кусты.
hhhhh Твой бледный, хладный лик, твое возликованье
hhhhh Мертвы для них, как мертв для них воскресший: ты…
hhhhh
hhhhh Стихотворенье буквально «прошито» разнообразными повторами: целых слов и словосочетаний, групп фонем, которые образуют здесь морфемы и псевдоморфемы, воспринимающиеся как морфемы, хотя таковыми в русском языке не являющиеся, и, наконец, отдельными повторяющимися фонемами…
hhhhh Этот создаваемый Белым язык далеко выходил за границы норм символизма, приближаясь к дадаизму Хлебникова, «Простому как мычание», или языковым экспериментам Чуковского. Сдвигались с места все уровни языка и исследовались на предмет того, сколько из этой руды можно выплавить новых смыслов…
hhhhh Андрей Белый искал себя и «велосипед» - язык для самовыражения. Отсюда параллельность постоянных языковых экспериментов и в такой же мере постоянного автобиографизма. Однако «поиски языка» были одновременно задачей эпохи, и автобиографизм перерастает неуклонно в историзм. Для этой сложной задачи нужно было совершенно особое художественное мышление. Мы видели, как поиски Белого вели его вперед – к Хлебникову и Маяковскому. Но они вели его еще дальше вперед – к Пушкину, к «Евгению Онегину», языковое совершенство которого все еще остается недостигнутой целью (а не вчерашним днем!) русской поэзии…
hhhhh
hhhhh Полностью статья опубликована в книге "Андрей Белый. Проблемы творчества". М., 1988
hhhhh
hhhhh

Вопрос связи косноязычия и пророчества все же не так прямолинеен. Я полагаю, Вам как пророку это лучше знать. Опять же, Ваш пример подтверждает мифологические представления, о которых идет речь в статье Лотмана. Не всегда излагаемые Вами истины доступны пониманию среднего читателя, что не умаляет пророческих и иных Ваших достоинств. Опять же гламурианские проповеди Вы пытаетесь вести на неком новом языке (не совсем самостоятельно рожденном, а скорее играя на смеси наукообразия с … уж не знаю, с чем). Неожиданный вывод напрашивается. Признайтесь, Вы позиционируете свой путь «как поиски языка, как борьбу с творческой и лично-биографической немотой»?