опять душа зависла на таможне
вокзала дня и старый чемодан
с шарманкой памяти
дороже и дороже...
всех дрязг дорог
где время балаган
вокруг юлы себя персон non stop
как залп последний из расстроившейся
пушки
у Петропавловки хранящей в скалах стен
портреты родины в эскизах непослушных
которым ради неуюта очага
тогда моглось
еще умелось и хотелось
стыдиться сыну за чужое рабство в поле



истёрся грим
костюмы чести износились
удобство левис
прячет страусом бошку
слова о родине
как шины прохудились
и рвутся в дырочку
какой там самосуд...

самсу и ту хотдоги заменили
суфлёр шекспира библию пропил
и сдал
в аренду свою будку с парой свечек
и нераскрученный скандал
о вечно пьяной
не примадонне со второго этажа


и лишь актеры все играют не заметив
пустыню тьмы когда-то зрительного зала
когда краснели от упавших номерков
и убежавшей высоко и далеко
петли чулочной на затяжке старых
стульев

сейчас в том зале только двое

устаревших
давно без родины без флага и угла
собрав истории немыслимых вокалов
моноклей мимо видят сны актерских глаз

Хранитель времени просевшего начала
и там в кулисье
его старая собака
из фильма Динго убежавшая к нему
чтоб приручиться
она за ним
в огонь и в воду
в магазины
в слова и сны ползком по треснувшему льду
читать в глазах лай рваных мыслей
или дуть
на звезды родинок
облизывая время
на кости сахарной пиратского ковчега
и лапой уши закрывать когда он плачет
под чьи-то песни
о пропавшем поколении
пришедших рано
и ушедших в никуда...