Тимур Кибиров



С необщим выраженьем рожи
Я скромно кланяюсь прохожим.
Но сложное понятней им.

А мы… Ничем мы не блестим.

Понятней сложное, приятней
Им площадная новизна,
Ребяческая крутизна
И велемудрая невнятность.
Cие опять прельщает их.
А мы-ста будем из простых.

Мораль из моды вышла ныне,
А православие вошло,
Уж так вошло, что все едино –
Писать об этом западло.
Пристойней славить смерть и зло.

Не зло – так боль, не смерть – так блядство
Пристойней и прикольней петь.
Пристойней тайное злорадство,
Что нам Врага не одолеть,
И что исчезнул, как туман,
Нас возвышающий обман,

Что совести и смысла нету,
А низких истин – тьмы и тьмы,
И что достойно есть поэту
Восславить царствие Чумы.


Всего ж удобней и приличней
Варраву выбрать навсегда,
Ведь он гораздо симпатичней
Малопристойного Христа!..

Но романтический поэт,
Безумец, подрывает снова
Благопристойности основы,
Клеймит он снова хладный свет!
Noblesse oblige и volens-nolens,
Такая уж досталась доля,
Такой закон поэту дан –
Он эпатирует мещан
Враждебным словом отрицанья,
Не принимая во вниманье,
Пропал он нынче или пан!

Вот почему нравоученья
И катехизиса азы
Во вдохновенном исступленье
Лепечет грешный мой язык.

Дрожа в нервическом припадке,
Я вопию, что все в порядке,
Что смысл и выход все же есть
Из безнадежных общих мест,
Что дважды два еще четыре
Пою я городу и миру!

Есть упоение в говне,
В нытье со страхом и упреком.
Но в этом я не вижу проку,
И это не по вкусу мне.
И спорить о подобных вкусах
Готов я до потери пульса!

(Неточность рифмы знаменует,
Что автор не шутя психует
И сознает, насколько он
Атавистичен и смешон).

Что ж веселитесь… Стих железный,
Облитый злобой… bla-bla-bla…
В надежде славы и добра
Мне с вами склочничать невместно.

И пусть умру я под забором,
Как Блок велел мне умирать,
Но петь не стану в этом хоре,
Под эту дудку танцевать.

Грешно мне было б. Не велит
Мне Богородица такого.
К тому же – пусть Она простит –
Мне скучно, бес, пуститься снова
В пучину юношеских врак,
В унылый пубертатный мрак….

Но кроме бунта против правил
Наш романтический поэт
Обязан, поразмыслив здраво,
Избрать такой себе предмет
Любовных мук, чтоб – не дай Боже -
Она не полюбила тоже,
Чтоб, далека и холодна,
Безумство страсти инфернальной
Тупой взаимностью банальной
Не осквернила бы она!
Но тут мне жаловаться грех –
Я в этом смысле круче всех!

И посвящается все той же
Н.Н., неведомой красе
Сей труд и будущие все!..

Увы, залогов подороже,
Достойнее тебя, мой свет,
В моем распоряженьи нет.