В одном черном-пречерном городе есть черный-пречерный дом...
Из Детства

Давным-давно, непрошена-нежданна,
пришла зима. И странствия Адама
оборвала. И всласть над ним рыдала -
его вдова. Она была бледна и худощава.
Белым-бела, зима не умещала:
одной тоски предчувствие начала,
одной тоски отсутствие конца.
Адам блажил безмерно, беспробудно.
Безмен души, подвешенный... Под утро
его нашли. Наверно, бес попутал.
Неровен шрифт.
Недорог хрип. Взъерошенной весною
к младой вдове на крошево мясное
спешит Давид. И прошлое не стоит
нам ворошить, изъев пирог от корки
до кровати. Луна сплетала тени и
объятья, и только баммм...раздалось -
тих и внятен, вошел Адам.
Есть в пустоте, по странности неволи,
переходя из данности всего лишь -
в другую дверь, предчувствие не боли,
но ожиданье вида свысока.
Адам молчит. Постылый гость на ужин.
Его вдова застыла. Мертв и скушен,
переходящий в очертанья мужа,
застыл Давид. Переходящий в очертанья Бога,
мир за окном, застывшая дорога,
переходящая в присутствие итога.
Финальный вид.

*Ад промежуточный (лат.)

С-Петербург, 2011г.

всему виной была усталость дамы потом зима потом безмен адама
войдя в кураж нажрался грешных крошев но между тем подвешен и непрошен
линчуя чревом снежность инфернала упал в предчуствие промежности финала