Психоделика трудна для восприятия, но может принести незнакомые подарки освобождения стереотипов ума.
Такие же подарки может принести и гипертрофия реализма.Наверное это знаменитый русский задний ум.
Как мы умудряемся балансировать между - как бы похудеть и чего бы поесть - одному слову известно.

Сегодня я искал подборку литературоведческую для Школы дураков, но не мог пройти мимо этого шедевра, чувствуя к нему какое-то потаённое родство по гальванической составляющей, а может и преобразующей нас.

Акын-вариант - импровиз в стиле - что вижу, то и пишу, наверное знаком всем, но, меня другое удивило. Где это публикуется.

Опубликовано в журнале:
«©оюз Писателей» 2011, №13





Виктор Іванів
Гальваническая болванка
Сверхповесть

Первый удар

Белоголовое дунь на макушку
Время напротив
Ходит вспять
Так испугает полдень
Опушку
Некогда вспомнить
Всё проспать

Столбик термометра
Перевернётся
Заходит шагая
Ходульно
Как шуба мёртвого
Никогда не вернётся
Приносит багульник
И скажет — Яга я

Я спал и проснулся
Проснулся в детской
И огляделся
На пол нагретый
Аллей прогулкой
Побудкой званской
Скорой кареты


Второй удар

В комнате спал
Матрас кусал
Ноги вытянув
Очень длительно

Подушка накрыта
Скрипит ракита
Окно глухое
На двор выходит

А двери горчичник
Заплат отличник
Набит по горло
Тащит багор мой

В куски изрублен
Толчёт изумрудной
Бутылки стекла
Стёпка-растрёпка

Троллейбус ходит
На нас походит
Собака «Бимка»
И бабка Нинка

Как лечат чумку
Я не дотумкал
Собаку «Фомку»
Ты сделал громкой

Коровкой божьей
И краснокожей
Стреляет пробкой
И тёткой Бобкой

Её галошей
Она в горошек
В её кармашек
Не рви ромашек

А одуванчик
Китай-болванчик
От дуновенья
Как довоенный
В её квартире
Картавой Ире
Пожить придётся
Нам как придётся
А нить прядётся
Пока не рвётся

...после непродолжительного классического балета в столбик, пошла вторая часть марлезона в строчку...


Гальваническая болванка


1



Окно комнаты красным горело, панорамной лампой, её панамой, ртом до ушей, загораживалось красным клетчатым одеялом, образуя четыре стены, из-под которых были только босые пятки в восточных туфлях, сверкавших, а вот встал на руках, обул пирожки туфель, и из-под занавеси мигнул, выгибая шею, и чашки синие с каймой золотой расставил на брыкающийся стол, водрузив самовар, в котором, пальцем проткнув одеяльные стенки, привиделось восемь весёлых рожиц, улетающих с паром в рукав человека, который поднял лампу и саквояж, развёл там рыбок и птичек.

Человеком: исусиком, который на книжных рядах пошёл с саквояжем, клеткой, кудесником добра, и которого чудесно ты обобрал — отворил одну полу шкафа-пальто, там рука и гологрудая часть, там подтёк под ребром, запахнул полу шкафа-пальто, шинелки солдатской, пробуждёновкой-антоновкой, показал снова грудь — там наколка, которую пошевелишь — задвигается, мигнёт, опрокинулся, в проталину проруби — это след второй ноги, деревяшкой, клетку поставил, лампа бессонная — забинтована голова.


*********************

Если уронить себя в это семантическое поле , то наверняка путешествие по волнам его памяти закончится перебинтовыванием настольной лампы рулоном кухонных полотенец на котором всё будет утишено и уважено...Как индивидуальное несознательное.

Но если честно...

То я еще и еще раз задался почти Гамлетовским ...Зачем мы пишем...И опять соврав себе - от нечего делать, пошел все таки искать что-нибудь полезное для школы. Дураки мы все...


Вот здесь живет шедевр

http://magazines.russ.ru/sp/2011/13/iv3.html