Поцелуи голодному множеству алчущих фраз,
проходящие что молча гладят, губами глотая,
тихий вальс заплетает в спиральности тысячи раз,
и шаги от касаний со смехом от капелек тают.

На улыбчиво-мокрых, асфальто-ночных зерцалах,
где избитостью стоптаны ноги спешащих прохожих,
чья-то пара рисует по сирости свой альманах,
на газетностью желтые вырезки так не похожий.

Лунно-желчным софитом тоски опоздавших звезд
на порхающих бабочек метят завистливым сплином
те случайно прошитые нитями вальсовых грез,
что забыли с привычностью серой расстаять мимо.

Зыбко светит в анфас мостовой антрацит плотин
спящих ящериц с пылью всенощно глодающих тени,
провожая двух смело вальсоживых среди
легионов без ритма шагающих приведений.