Кама с утра кама сартра
Кто же нас разбудит завтра

Как меня могут звать. Это настолько же важно, насколько вас могут звать Авдием, Ионной, Светиславом, Алевтиной или может быть даже Игнатом, или что еще вероятнее, скажем, Серафимой. К последнему я склоняюсь больше всего. Думаю, тебя зовут именно Серафимой. Хотя бы из-за того, что я сам тебя так назвал. Я зашел сегодня в третью комнату и понял что твое имя - Серафима, и что ты жила, будешь или могла бы жить здесь, в третьей комнате, ведь в ней у окон нет штор, а в углу стоит шкаф, а в другом стоит стол, и еще сухие лепестки под столом, лепестки цветов. Каких цветов. Не важно каких. Важно то, что ты могла бы любить цветы, потому что я назвал тебя Серафимой. Я сижу в третьей комнате и слышу, как течет в ванной вода. Тоненькой струйкой. С каких пор не помню, точно знаю, что я включил ее, когда проснулся, а вот когда проснулся - не помню, меня разбудил за окном салют. Искры салюта шуршали по металлической крыше моего балкона. Если салют, значит праздник. Как обычно называют праздники… или новым годом, или девятым мая, или днем рождения….это вполне возможно. Я мог проснуться от салюта на свой день рождения, хоть салюты я и не очень люблю. Бывал как-то на одном празднике, не помню каком, но это был явно не мой день рождения, помню какой-то темный парк, подошел ко мне человек, как их называют, то ли ординарец, то ли орденоносец, спрашивает, не знаю ли я, где находится тайная могила маркиза де Никина. Он сказал, что путь к могиле маркиза ему указывают огни салютов, и спросил во сколько, собственно, сегодня салют. Я ему наврал, сказав, что салютов больше никогда не будет. Не люблю я салюты. И вот сижу в своей комнате и слушаю, как течет вода. Это мое основное занятие, когда я не сплю. Я специально выбрал себе четвертую комнату для этого, она ближе всего к ванной. Звук льющейся воды позволяет мне представить, что кроме меня в этой квартире есть еще кто-то, например ты, Серафима. Я сижу и слушаю, как неравномерно течет вода в своей равномерности, нравиться знать, что есть жизнь за моими пределами. Вода продолжает течь, и я могу в любой момент закрыть кран и убедить себя в обратном. Когда я засну, я обязательно сделаю это, потому что чем дольше я слушаю, чем четче мне представляется, что поблизости есть кто-то, следящий точно также за мной, точно также создающий мое возможное существование. И пока я окончательно в этом не убедился, я купил тебе цветы, Серафима. Не важно какие. Этот вопрос мне задала продавщица, я ей говорю, дайте мне цветы, а она в ответ, какие. Для Серафимы, говорю я. Если для Серафимы, сказала продавщица, то тогда возьмите вот эти. И дала мне цветы. Я знаю, что ты можешь очень любить цветы. Ты их любишь настолько, что отдаешь их другим людям, а они, возможно, отдают тебе что-то взамен. Но далеко не все. Но даже те, кто далеко не все, даже они не отдают тебе цветы, никому не может придти в голову, что если ты даришь то, что тебе дорого, то ты хотел бы, возможно, получить именно это обратно. Я никогда не получал от тебя цветов, видимо поэтому принес их тебе, твои цветы, Серафима. Я сейчас зайду в твою комнату и поставлю их на стол. Они, должно быть, будут постепенно распадаться на лепестки, а вода в это время будет течь, и все это обязательно повторится, когда мы с тобой проснемся или родимся.

Кама сартра кама с утра
Кто о нас не вспомнит утром