В стихах забытых, в прелести забот, остановился гость, обутый в хрустале,
Лампадкой светит, совестью бормочет, разбитых истин, ядра в янтаре.
Свое он прошлое перебирает, путник одинокий,
В кустах – голодная волчица
Костер поступков в страхи претворяет, лицом в реке, в попытке излечиться.

Шипит змея на берегу привольном, деревья клонятся к нему,
Притворных снов подводная коробка, души лебедка тянется ко дну.
Как равноденствие в подарок, лучи ласкают серебро волос,
Таинственное счастье и узор берез, то воск Иуды и свечи огарок,
Земных занятий купорос.

Смысловую часть ассоциативного ряда можно проследить, но почему «обутый в хрустале». Здесь просится винительный падеж, уж никак не предложный!