1.

В пустом пространстве этого стиха
Вдруг возникает тоненькая нота –
Как будто ты стоишь за поворотом
И я тебя предчувствую. Греха
В том не найти. Предчувствие обманет.
Тебя за поворотом просто нет.
И без тебя в моей строке настанет
Горячий и стремительный рассвет
И без тебя мне будет губы жечь
Обманчивая ласковая речь,
Чужая кожа остановит руки,
И смех чужой, и платье, и меха...
Всё без тебя. Всё без тебя, в разлуке,
В пространстве нерожденного стиха.

2.

А женщина чертовски хороша!
Богата – за душою ни гроша.
И, как стихи, она непоправима,
И, как стихия, пронесется мимо,
И скажет, усмехнувшись: «Я хандрю...
Уйду. А может – вечность подарю.
И будет вечность. Или – будет вечер,
И сдержанность неторопливой речи,
Старинной музыки тоска и ворожба.
Почти вражда. Нечаянность. Судьба...
Уйдёт. Припомню все, едва дыша.
А женщина – чертовски хороша!

3.

Наши долгие длинноногие годы промчались, следами на пыли.
А что же осталось, не песком на подошвах - в душе, в тайнике заветном?
Какие богатства, какие золотые россыпи мы накопили,
Или только одному научились – тянуться да вглядываться, вслед за памятью, за бегущей водой, за ветром?
Мы всё ещё кажемся сами себе неисправимо молодыми,
И, в случае чего, возможно, сумеем начать сначала.
Много прошедшие, знающие – поверим ли, что стали остывшими и седыми...
Но как же сделать, чтобы ночами душа не кричала?
А вдруг однажды, в судный час, когда спросят: «Ну, как прожИли?» -
Перелистав наши неимоверно многочисленные годы, месяцы, дни,
Мы испугаемся, так ясно увидев: чужие...
И Господу в ноги бросимся: «Соедини!»