Мальчишка с пристани ныряет.
Он нас с тобой не повторяет,
Хотя знакомые черты
В нем проступают ежечасно.
Ах, прыгать в море так опасно
С бетонной этой высоты!

Он неуклюжий, долговязый,
Грубит, и с нежностью ни разу
На нас с тобой не поглядел.
Из всех рубашек вырастает,
Вокруг него - иная стая,
И мы как будто не у дел.

…Из моря выйдет посиневший,
Так быстро вырасти посмевший
(Попробуй-ка, останови!)
Шагнет на край, взмахнет руками,
И скроется за облаками
От нашей суетной любви.

Он приспособлен для полета,
И радости тугая нота
В соленом воздухе дрожит.
Мальчишка с пристани ныряет,
Он нас с тобой не повторяет
И нам он не принадлежит.

Откликнется на имя Сына,
Потом - саженками косыми
Навстречу ветру и волнам
От нас, от нас – по белу свету.
Но отчего в минуту эту
Так горестно и сладко нам?

Говорят, да... Вот пример:

А сыновья хохочут дружно:
Им что об стеночку горох.
Читают Критского, и вьюжит,
И плачет, всех прощая, Бог.

А вот объяснение:
"Читают Критского, и вьюжит,
И плачет, всех прощая, Бог."

трехчастная композиция мира:
1. "Читают Критского" - храм с православной паствой.
2. "вьюжит" - природа.
3. "плачет, всех прощая, Бог" - то самое, что понятно изнутри... но, поверьте, ради этого стоит жить.

Я честно признался, что туп, и никогда бы даже не предположил такого!