СВОДОНЕБ

***
После случая с провалом под землю Милка избегала встреч с Лизой, она очень боялась, что детдомовка ей отомстит.
Но девочкам всё же пришлось встретиться. Однажды Анна Ивановна послала Милку на кухню с хозяйственным списком для Степаниды. Поварихи не было, одна Лизавета мыла посуду после обеда.
- А где Степанида? – Спросила Милка.
Лиза повернула голову, посмотрела внимательно на Милку и продолжила мыть посуду, как будто была здесь одна.
- Ну да, я соврала, что ты меня толкнула. Но мама бы меня так наказала, что закачаешься. – Милка только хотела начать рассказывать, какая у неё строгая мама, как Лиза вышла из кухни, вылила на улицу мыльную воду из таза и вернулась обратно, как ни в чём не бывало. Лизу она не замечала.
- Ну, я же тебе честно говорю, что соврала. – Милка искренно не понимала, почему Лиза не прощает её.

***
Осеннее ненастье затянулось. Темнеть стало рано. Эвакуировать детский дом то ли забыли, то ли не успели, и здание детского дома сиротливо белело посреди затянувшегося бесснежия. Поговаривали, что немец продвигается почти без боёв. Но тут же в деревне получали очередную похоронку, бабы начинали выть и все понимали, что бои где-то идут, наша армия действует, а подробности сейчас знать нельзя, потому что это военная тайна.
Как-то раз Алька залез в «планетарий» положить в схоронку сухари, - он теперь это делал очень осторожно, пробираясь вдоль ограды между можжевельника, высаженного кустарником, – забрался наверх, запрятал очередную партию как следует, и тут услышал где-то внизу голос Лизы. Он звучал как-то по-другому, чем девочка разговаривала, был каким-то нежным, домашним. Мальчик прислушался: Лиза играла и говорила за разных людей. «Странная она какая-то», – хмыкнул Алька и полез вниз, стараясь при этом не выдать своё присутствие. Уже в самом низу предательски заскрипела ступенька. Алька вздрогнул, оглянулся и увидел испуганные глаза девочки. Она молча сидела на корточках и выжидающе следила за Алькой.
- Ты видала чертей? – Неожиданно спросил он у девочки. Лиза испуганно замотала головой в знак отрицания. – Пошли, покажу, - позвал Алька. Ребятишки вскарабкались по лестнице наверх, и мальчик гордо ткнул пальцем в чёрные фигурки с рожками, прыгающими на стене. Вокруг маленьких корчащихся фигурок плясали красные язычки огня, и Лиза вцепилась в Алькин рукав.
- Ты чего? Испугалась? Они же нарисованные. – Алька попытался высвободить рукав, но девчонка вцепилась мёртвой хваткой. Её глаза как будто остекленели.
- Эй, ты меня слышишь? – Но Лиза вдруг позвала: «Андрюша!» – Кто такой Андрюша? - спросил Алька.
- Андрюша, братик, Андрюша. Все выпрыгивали, а он не прыгал. Он не прыгал и не прыгал. Не прыгал и не прыгал. – Лиза повторяла и повторяла, что Альке стало страшно, и он свободной рукой схватил Лизу за воротник и встряхнул её. Девочка вздрогнула и посмотрела на Альку, не понимая, откуда он тут взялся..
- Пошли, а то мамка домой вернётся и будет меня ругать, что я за Милкой не гляжу. – Времени было много, и Алька забеспокоился не зря. Когда дети спустились и Лиза, присев на корточки, стала отряхивать с себя паутину, мальчик деловито спросил:
- У тебя, что, был брат?
Лиза уставилась на Альку:
- Откуда ты знаешь?
– Ты его стала звать, когда мы были там, – и Алька показал наверх.
- У меня нет никого… Это у тебя есть сестра. – Нехотя произнесла Лиза.
- Знаешь, а ведь Милка близняшка. – Альке почему-то хотелось пожалеть эту девчонку, которая всегда задиралась с его младшей сестрой.
- Чья близняшка? Твоя? – Лиза недоверчиво покосилась в сторону мальчика.
- Нет, своя. Их две было одинаковых девочки. Мама с папой даже их путали. Совсем-совсем одинаковые. А потом стали разные. Машка, ну вторая двойняшка, она какая-то тихая стала. Это когда они ходить начали. Милка бегала, а Маша шагнёт и стоит, качается, потом ещё шагнёт и сядет и в коленках согнутые ноги пытается обхватить… Вот как ты… - Алька замолчал и внимательно посмотрел на Лизу.
- Тебе сколько лет? – Деловито спросил он у девочки. Она растопырила пальцы на одной руке и показала Альке. Потом подумала немного и добавила палец другой руки.
- А Милке пять исполнилось. Так что ты – старше. Знаешь, вы с ней дружите. Ты и вправду очень на нашу сестричку похожа. Слышишь, дружите. – И мальчишка выскочил из оконного проёма наружу.
На улице начинало темнеть, и Лиза тоже нехотя выбралась из убежища.

***
Утром Лиза проснулась от криков во дворе. Никто не спал, но в постелях были только Сёмушкин и она. Поэтому девочка быстро поднялась, натянула платье, накинула на плечи шерстяной платок, который ей недавно подарила бабушка Стеша, и выскочила на улицу. Кричали около квартиры директорши.
Лиза подошла к директорской квартире вслед за нянькой, которая сразу же стала расспрашивать уже бывшую тут Степаниду. Повариха рассказала, что Анна Ивановна нашла сегодня утром Алькину записку, где он сообщает о своём непреклонном решении идти на фронт сражаться с фашистами. А его самого нигде не могут найти.
Рассудительная Римма восторгалась поступком Альки:
- Надо же, смелый какой. Кто знал, что мальчик захочет фашистам отомстить за отца, от которого за всё время не было ни одной весточки.
- Да уж, смелости-то тут много не надо... - Степанида вспомнила, что на днях деревенские говорили, будто в Олонце уже финны. В Петрозаводске тоже. – Куда он побежал-то? Кругом фашист. И что теперь будет с мальцом?
Анна Ивановна выбежала из спального корпуса; там уже никто не спал. Все высыпали на улицу, с интересом наблюдая за директоршей, которая бегала, сломя голову, без всякой видимой цели. То она отправлялась на конюшенный двор, запрягать Зорьку, то вдруг решала, что Алик уплыл озером, и надо бежать в деревню за лодкой. Она бегала по площадке и кричала кому-то, сотрясая кулаком воздух:
- Я вам отомщу за это. За мужа отомщу и за сына отомщу!.. Это проклятая война во всём виновата, забирает у нас наших близких!
Елизавета слушала крики директорши и не понимала, кому мстить ей? Кому мстить за то, что у неё нет ни папы, ни мамы? Кому мстить за смерть брата, который погиб во время пожара? Лиза вспомнила брата и подумала, что он бы тоже убежал на войну. Не мстить, нет, догадалась вдруг девочка, а потому что считал себя взрослым, а взрослые защищают маленьких и слабых. И Алька такой же. Он стал большим и пошел защищать маму и Милку, и её, Лизу.
Растерянная Мила стояла на крыльце в тёплой розовой кофточке, наброшенную на голубую ночную сорочку, и смотрела испуганными глазами на маму, которая кричала и бегала по двору. Всё происходящее просто не вмещалось в малютку, которая ничего не понимала, но старалась держаться. Но когда нянечка запричитала: «Бедняжка Милочка», девочка не выдержала и разрыдалась. Она стояла и плакала, растирая грязные полосы по лицу, а слёзы всё текли и текли по щекам, и капали с подбородка. И казалось, что никогда все это не кончится, и тут Мила почувствовала, что кто-то взял её за руку.
- Пойдём. – Решительно проговорила Лиза.
- Ага. – Милка покорно брела за Лизой, и ей совсем-совсем не хотелось отпускать эту тоненькую, но сильную руку.
Лиза остановилась, застегнула на Милке кофточку, заправила сорочку в шаровары, сняла с себя платок и повязала его девчушке. Она повела Милу в свой мир, который хотела ей подарить. Пусть Мила играет её куколками-палочками, потому что она ещё совсем маленькая. А Лиза будет её защищать и… и Сёмушкина тоже.

***
Вечером Анна Ивановна потеряла Милу. Когда она после ужина пришла в свою квартиру, дочки там не оказалось, и перепуганная директорша бросилась её искать. Сердце выскакивало из груди, и Анна Ивановна понимала, что не переживёт этого, если сейчас же не найдёт Милу. Когда она добежала до ограды в том месте, где был лаз на озеро, то услышала за своей спиной детские голоса. Анна Ивановна застыла в изумлении: её потерянная дочка спокойно шла с Лизой и совсем не спешила домой.
- Мила! Ты почему ушла без спросу? Где ты шаталась? Опять вся извозилась. – Милина нарядная розовая кофточка и ярко-синие шаровары были все в красноватой кирпичной пыли и даже в некоторых местах запачканы землёй. Анна Ивановна забыла о всех своих страхах остаться одной. Мила рядом с этой несносной девчонкой почему-то не радовала, а раздражала её. Дочь, вместо того, чтобы хоть как-то посочувствовать матери, - всё ж таки пропал её родной брат – идёт играть с детдомовкой, к которой ей близко подходить запрещено было раз и навсегда.
- Мама, можно мне с Лизой играть, она мне своих куколок подарила. – Мила улыбалась, протягивая маме ладошки с палочками, обёрнутыми цветными шерстяными ниточками. Она была такая счастливая, какой Анна Ивановна её давно не видела, и это ещё больше раздражало.
- Выбрось этот мусор. И не смей водиться с этой… - Анна Ивановна запнулась. - Она дрянная девчонка.
- Нет, мамочка, она хорошая, она меня простила. Я тогда в яму сама упала, а она меня вытащила, а я сама… - Мила запнулась.
- Ты ещё и врать у неё научилась! - У Анны Ивановны лопалось терпение, и голос начинал набирать обороты.
- Мамочка, ну, пожалуйста, Она мне как старшая сестра. Ну, пожалуйста. – Голос девочки задрожал и стал тоненьким-тоненьким и таким тихим, что казалось, вот-вот оборвётся.
Анна Ивановна смотрела на дочку, на свою маленькую девочку, такую беззащитную и совсем одинокую, смотрела и не замечала, как по щекам потянулись мокрые полосы.
- Иди ко мне. – Анна Ивановна поманила к себе дочь. Мила неуверенно сделала шажок к маме и остановилась, споткнувшись о сучок в полу. Анна Ивановна протянула навстречу руки. – Доченька моя, девочка моя. – Она бормотала, обнимая похудевшую Милку, а та, прижимаясь к маме, шептала:
- Можно, мама? Можно?
- Можно. – Анна Ивановна хотела бы отдать все сокровища мира за счастье этой малютки, но не могла найти даже капли любви в своем обугленном войной сердце.

***
Поздно вечером пошёл снег. Он шёл сплошной стеной и ложился ровным плотным слоем и, хотелось верить, что надолго. А на кухне повариха Стеша чистила картофель и, поглядывая в окно, ворчала добродушно, что на Покрова Богородицы всегда выпадает снег. Так Царица Небесная заботится о своём детище, земле-матушке.