1.
Однажды тень в полуночном окне
Исчезла вовсе. Сердце прозвучало
Забытой нотой - той, что означала
Дар речи, вдруг вернувшийся ко мне.
За много лет отвыкший от словес,
Поэтом не рожденный, не погибший,
Я принял это, как знаменье свыше,
Но на благословение небес
И не надеялся, когда услышал звон.
Окно разбилось, и, пылая светом,
Явилась истина глазам моим и это
Была звезда, ворвавшаяся в дом.

(Всё это было за день до весны,
А год был далеко не високосный.
И я не спал тогда, хоть было поздно,
И это был не сон. Такие сны
Мне все равно не дали б отдохнуть.
Могли лишь напугать и озадачить.
Мне голос был - он молвил об удаче,
Что ждет вдали и мой согреет путь.
Но голос собственный способен и на ложь,
Самообман, вселяющий надежду,
Которая заботливо и нежно,
Обхаживает душу, пряча нож)

2.
И, как назло, (вот помесь всех примет)
Звезда вдруг обернулась в доме птицей,
Не журавлём, но раненой синицей,
Что на одном крыле несла ответ
На мой вопрос. (Он требовал своё
Не вовремя, ни к месту и некстати.)
Синица погибала у кровати,
А я внимал мучениям её.
И то, что видел, было для меня
Моим же сердцем, но при ярком свете.
Пока оно горело на паркете,
Я доставал ответы из огня.

(Смотреть в себя сложнее, чем в других,
Но много интересней и дороже,
Ведь то, что не написано на коже,
Уложено на душу, словно стих.
Но не буди те строки лишний раз,
Чтоб ненароком жизнь не сделать хуже.
Сегодня лёд кругом, а завтра лужи,
Пусть в этом мир обходится без нас.
Спасибо всем: нагрянувшей весне,
Зиме ушедшей, выцветшему лету
И осени за искреннюю лепту,
Что навсегда посеяна во мне)

3.
Синица раненная, сердце и звезда,
С небес пришедшая и рухнувшая на пол,
Она уже не билась. Я заплакал.
Из глаз моих холодная вода,
(Что ранее была, похоже, льдом)
Струилась к ней в желании проститься.
Звезда и сердце, раненая птица.
Я от неё узнал в ту ночь о том,
Что замкнут путь, ведущий никуда,
Что тесен мир, а мой любимый город –
Лишь талисман, обнявший цепью ворот,
Я в нём поэт, а это навсегда...

Блестяще.