Серебряная ночь безмолвия…Время, которое я очень люблю, как уставший вечерний город, в котором пропадают силы для борьбы…Хорошо, что есть ночь, где не нужно играть, а можно остаться у зеркала и говорить простые вещи,
и не бояться надоесть, тысячный раз признавшись в любви к подаренному тобой миру…

На давнишнее известие теории суперструн – что мир это струйный принтер, и существуют параллельные реальности, я выдвину иную Джорданобруновскую теорию – не так уж далекую от истины – мир сотов – то есть количество параллельных сфер миров равно нам, проживающим его. Мы – время, которое остается нами в том, что здесь называют следами…Кто то остается детьми, кто-то утраченными иллюзиями , неофитовыми яхтами, которые тонут еще в воображении, бесполезные и пустые как телефон, который повторил Хотабыч методом каменного клонирования формальной сути жизни..
Но есть самые счастливые люди, которые могут убегать в свой мир от реальности, которая редко может устроить человека, обладающего добрым сердцем и обширной фантазией.

Художественный вымысел – это наш чистый лист – время надежд и свершений, то, что мы себе можем позволить – если бы ли творцами. Это аренда божьей искры с неограниченными возможностями. Это наше создание или повторение вселенных и сюжетов, это только наша правда о нем. Без нас ее никто не откроет ни в такой последовательности, ни в глубине. Суверенное сосуществование миров на земле – пожалуй, сегодня самый краеугольный вопрос. В природе - заключенной в чертог гармонии и стихии, ни одной березе не придет в листья пенять на иную суть осинового кола или дубовую непрошиваемость. Никогда полынь не поспорит с культурными ростками смородины за место под солнцем и право зонтиковых на самоопределение из-за резкого запаха неспелых ягод, они уживутся рядом, или кто-то кого-то пересилит, но без изнуряющей закулисной войны социума, как это принято в мире реала, из которого мы убегаем в искусство и в поэзию.

Поэзия – это звуковой концентрат души. И чем лучше автор владеет языком – подвижным и мобильным, тем больше он способен отразить мир в зеркале стихов. Больше всего удается услышать черты души не в номинативном построении лексики, а в ее архитектонике сочетаний, в переходах образов, в конструктивном строении здания, в умении отразить оттенки, даже с помощью неправильно поставленной запятой.

Интернет – иногда напоминает мне коллайдер суеты, где обилие информации сносит не только уставшие крыши, но и покрасневшие от поиска смысла жизни глаза – кто не с нами –тот сам такой.…И мы читаем по верхам, не замирая, не удивляясь, выискивая лишь свои зеркала. Даже стихотворение – у попа была собака – может стать одновременно и маразмом и шедевром. Красота в глазах смотрящего, если действие происходит не в камере предварительного следствия…

Когда мы устаем…

Это слышно в стихах. Чаще всего мы убегаем туда, где все и гармония, и глубина, и бог, который рассыпан в деталях и главном…

Потому что искусство соединения и перехода мороза в тепло – и есть гармония…

Иногда, даже зная формулу, я все таки задумываюсь, что такое Бог…
И понимаю, что это все, что включено в мир, минуя клетку «я»…
Всё- все –
И пыльная дорожка на книжной полке , и грязное ругательство, брошенное мне вслед, и тихое переживание по поводу вечной нехватки времени, которое некуда деть, и сон в зимнюю ночь, когда приснится , что я не сплю..

Бессонница – это поиск себя ночью, когда мир спит, когда ничто не возмущает пространство мыслью даже действием, хотя бы в твоем окружении..

Чтобы проиллюстрировать и лучше раскрыть сотовость мира нужна поэзия…Борьба миров идет на инетсайтах с поэтическими уклонами не случайно…
Настоящая поэзия состоит не только из слов, а и из пустоты междустрочий, из невысказанного, оставшегося в тебе там, где слова бессильны, слезой или вздохом. Есть еще и тепло, и боль, и свет, и мы еще не машины.

...Самое высокое рождается ночью, потому что ночь любит мир, и укрывает от суеты одинокие и уставшие души..

В такие минуты и стучит копытцем

Серебряный олень



Не спится в эту ночь. Там, вдалеке, за лугом
Купается в реке серебряный олень,
И волны на воде, ложась неровным кругом,
Качают стайки звезд вокруг его колен.

Я на заре пойду речной водой умыться,
Ладони опущу, как в небо, в синеву.
Быть может, на тропе увижу след копытцев
И капли серебра, упавшие в траву...

/Ольга Аникеева/


Уже в названии, которое всегда является отправной точкой, если даже и взято просто повторением строки, наиболее понравившейся автору, заложено – желание - с которым эти слова постучались в душу, и им открыли.

Возникает сразу несколько ассоциаций или аналогий, так уж устроена коммуникативная роль языка – мы ищем внутри, как машина Яндекс ссылки по контрольному слову, свои созвучия и пересечения – в любом произведении. Первая отбитость – «Серебряное копытце» сказки Бажова, которая сразу вызывает параллельный ассоциативный ряд, миф про царя Мидаса..

Сказки и мифы, вся наша суть – в принципе, уже давно пересказана – начиная от греков, и заканчивая литературой.Серебрянное копытце превращал камни в драгоценные, Мидас – все в золото, до полной потери мира… Природная возможность таких способностей – не приводит к беде, и это отражено у Бажова – у зверей и растений – руководствующихся инстинктами, врожденное чувство меры, и их желания – это гармоническое продолжение мира. У человека, облеченного в сутану эго, с кнутом желаний – прогнуть мир – богатством, властью или успехом – такие тормоза очень часто портятся и приводят к трагедиям, коротящим эффектом домино и снежной лавины. Весь мир до основания, а потом – ничего…И Мидас, обнимающий свою дочь до состояния золотой окаменелой статуи, напоминает о благих намерениях ведущих в сад желаний.

Вторая ассоциация «серебряного оленя» – из мира реальности – метафорическое обозначение природы, ее внутреннего плана. Серебро - металл тайны и подсознания, ночи и Луны, в котором – защита от дурных сил – вспомните серебряную пулю, зеркальную амальгаму, и еще один старинный обычай, раньше, чтобы вода стала чистой, в нее бросали серебряные монетки или украшения. На самом деле, функционально - вода и серебро очень близки, и это потом еще проявится в стихотворении. Олень, сам по себе – очень красив, и в нашем бессознательном – отражается и стоит рядом с благородством, красотой, достоинством, свободой и реально сбывшейся сказкой.
Современная поэзия просто немыслима без параллельного аллюра с кинематографом, потому что мы выросли на прекрасных детских сказках и фильмах, еще не разбавленных менталитетом телепузиков и глобализма, сказками, после которых в душе наступала тишина. И какая то тоска по Дому, не этому, а Настоящему..
Здесь появляется реминисценция с прекрасной постановкой по пьесе Карло Гоцци «Король олень».
С той же вечной поэзией, борьбой добра и зла, и немного новым, в отличие от оригинала трактованием. В кинематографическом прочтении в ней подняты проблемы творчества и ответственности за сотворенное, проблемы личности человека, который создает свой мир.
Вы только представьте на миг, что все, что вы написали - сбудется.
Вот такой мир вы и создали внутри себя.

Если перенести способности серебряного копытца или Мидаса на творчество и поэзию, то делающие нас стихи, которые мы создаем – напоминают именно тот миф творения, который нами растянут на целую жизнь.
И змею, кусающую свой, а не чужой хвост. Кольцо времени жизни.

Бессонница из первой строчки стихотворения косвенно акцентирует внимание на художественном времени . День это тоже по-своему бессонница, но немножко другая. Значит, речь идёт о ночи…Ночная бессонница – порой боль и одиночество, внутренние переживания и поиск путей выхода души туда, где ей Дома. И часто спасением от такой тревоги – не метафорически, а вполне реально – могут стать стихи.
Ночь – считается покровителем психики и всего тайного, ночь это время жизни души…
А душа, она свободна и скорость мыслей – которые и есть земные крылья души – быстрее скорости света, особенно, если это грусть. Грусть созидающая, именно такая посещает поэтов, когда они пытаются принять и объяснить мир через себя.
Лирическая героиня переносится туда, где нет людей.
Наверное, такой выбор не случаен, и не по принципу от добра добра, а скорее для поиска созвучия и выхода на тропинку желания, без осуществления которого не приходит сон.
Если вспомнить знаменитое китайское про все болезни от нервов, я бы переиначил – все болезни от людей, потому что только братья по разуму, как правило, наполняют нашу боль редкостным эмоциональным содержанием, среди случайно упавшего кирпича и пущенного в тебя камня, больнее ударит второе. Не по формальным признакам джоулей, а по внутреннему восприятию поступка.

Сила слова не только в его лексике, но и в том, с каким изначальным, невидимым, невербальным наполнителем оно летит. Это та сфера игры поэтов и людей, где мы безоружны и перед лестью, и перед правдой. Потому что надстройка человеческих отношений стоит на песке и представляет собой карточный домик чужих истин, религий, выводов. И нужно быть художником, чтобы позволить себе жить в гармонии с самим собой, особенно в мире людей. Нужно оставаться очень любящим человеком, чтобы им оставаться. Потому что за круг, очерченный любовью, такие стрелы общения попадают в измененном виде, их можно сажать в землю и выращивать цветы…

Лучше всего приживаются шипастые, но красивые розы…

И неслучайно, дальше по тексту появляется вода

Купается в реке серебряный олень,
И волны на воде, ложась неровным кругом,
Качают стайки звезд вокруг его колен.


Купание – любое – тоже несет сразу несколько значений, очищение – как внутреннее духовное, так и внешнее, привносящее защитную оболочку , желание избавиться от негатива и грязи, или просто освежиться в Пути.А может быть, вернуться к истоку жизни на земле. Ведь, если подумать, в нас самое общее – вода…Из нее все вышло на земле.С ней живет и в нее вернётся. Живая вода – мать жизни на Земле, которая бежит по нашим венам, которую пьет лесной олень, которая проращивает кактусы в пустыне Сахара и тростник на Кубе, вода по которой несутся танкеры крови Земли с нефтью.
Всё вода…Есть стихи от Бога, есть от воды..
В таких стихах, которые приходят от неё – нет ни одного лишнего слова, или звука – это все речь души о себе и стрелки к указателю – там выход не только из бессонницы, но и из причин, вызвавших ее…

Водяная гладь – зеркальное отражение неба, и любого, кто посмотрится, но мы в стихотворении видим, что отражение дефрагментировано – раздроблено – как душа в бессоннице, и хорошо, что его нет. Потому что наш двойник в зеркалах больше любит наши улыбки , созвучие с миром – внутренний закон воды и природы, она всегда найдет куда просочиться, она сточит камень любовью и терпением, она сильная слабость и жизнь…Мы – носители видеоинформации, зрительного образа, и если есть желание что-то поменять в себе, необходимо прежде всего сменить картинку жизни. Вот такое подспудное отражение в возмущении зеркала и происходит в стихотворении. Есть древняя примета – если ты сильно заболел, тебя может вылечить кардинальная перемена места обитания. Помните, знаменитое, им овладело желание к перемене мест. Или – карету мне карету…Инстинктивно, мы всегда видим выходы. В творчестве – интуиция – очень частая гостья. Иногда, чтобы менять себя, мы и прибегаем хотя бы в воображении к такому исцеляющему приему, и меняем внутренний мир, рисуя лес и озеро …

Появление в цепочке деталей звезд и колена..
Ну по аналогии, «моря по колено» можно отбить тот смысл, что в природе нет непреодолимых целей, потому что там вообще нет целей, есть только жизнь…В связи с историей колена вспоминается Воланд, и вся реминисценция с чертовым коленом, как помните – это тот источник зла – плебейская разделенность мира только на две половины яблока, которое если не укусят в Эдеме, так просто надкусят из врожденного чувства противоречия миру.
Дихотомия – добро и зло, кто не со мной, тот, сами помните – это первый уровень человеческих отношений, который преодолевает любовь. Без неё мы здесь просто мыслящая протоплазма.
Любовь – универсальная отмычка к звездам, которые по ночам сбегают купаться на землю к звездам земным, пишущим стихи и поющим песни.
Она пишет песни и разлагает не только белый, но и чёрный на радугу. Любовь – синоним творчества. Потому что, если обратиться к природе – то любовь просто рассыпана в ней, как песок в пустыне, если уметь ее видеть. Я всегда считал, что первым романтиком на земле был Бог. Вспомните закат на море, лунную дорожку на ночном озере, запах черемухи, полет бабочки и линию горизонта, которую можно завязать на бантик, если ты умеешь слышать музыку сфер, а не только своего Мидаса желаний и мнений…Любящее сердце раскрывается миру больше, чем диафрагма в темноте.
И когда совпадает время Бога и тебя – ты пишешь стихи…После чтения которых у кого то становится не просто легче на душе, но появляется самое священное желание – протянуть руку тому, кто рядом..Порывом, а не рывком с ожиданием ответной благодарности. Просто – сделать добро и бросить его в воду.

В стихотворении – оно само себя композиционно повторяет, и второй катрен – с желанием лирической героини пройти путь оленя и умыться, найдя его серебряные следы – повторяется мысль о том, что желание очищения через природу – через творчество – которое очень близко природе, если окрашено чувством сопричастности миру- это разбить жидкое зеркало без резких движений, еще раз вернувшись к истоку себя…Ко времени, когда кто-то читал тебе «Серебряное копытце», и ты верил в сказки. И ждал такой встречи. И она состоялось.
Это твои стихи..Похожие на капли серебра, упавшие в траву…

Там ты можешь прощать, понимать, убегать – и дарить…

Просто так, бросая слова в воду…
Потому что все добро и зло – сидит в тюрьме ума, чужих истертых истин, но есть светлица - комната души.
Которая живет по звездам в ночной воде. Люди тоже свет, который идет несколько тысяч лет…
Словами через века…